Лайла - [24]

— Никто не собирался… — чем дольше он вот так вот, многозначительно молчит, тем более ширится в моем воображении ряд, влюбленных, в этого таинственного Риана, девушек.

— И сколько этих "никто" было?

— В Риана сложно не влюбиться… — сказано это было таким многозначительным тоном, что я не могла не уточнить.

— По собственному опыту судишь?

— Что!? Странные у тебя мысли! Наслушался, пока его бывших девушек утешал… Бррр! Ненавижу женские слезы! А всех вечно именно мне поплакаться тянет. И рассказать, какой же я милый-хороший, и как же мне повезло быть другом Риана. А то я не знаю! Риан — лучший!

Когда так рассказ о молодом человеке начинает девушка или женщина, можно не сомневаться — она или влюблена в него, или его мама. Наллиалан девушкой не был, поэтому ближе будет другое сравнение. Он рассказывал о Риане, как мальчики рассказывают о старшем брате — недостижимом идеале — самом лучшем, самом умном, самом талантливом. Учился он, видите ли, лучше всех, мог бы стать и лучшим воином, но предпочел все лишнее время отдать экспериментам. От девушек у него отбоя не было — красивый, веселый, насмешливый, но скрытный — близко подпускает мало кого. И некий таинственный ареол так и манит первых красавиц…

Слушать все это было интересно, но… Слишком все идеально. Так и хочется найти хоть малейший недостаток. Ну, на это время у меня будет после личного знакомства, а пока…

— Прическа готова! — провозгласил Моралин и повернул меня лицом к зеркалу.

Это точно я? Или вместо зеркала мне подсунули чужой портрет? Так удивлена я не была с тех пор, как увидела себя после "очеловечивания" внешности, вскоре после отъезда из дома. Но тогда-то я сама контролировала конечный результат.

Девушка, отразившаяся в зеркале, больше походила на меня прежнюю, ту, которую старательно воспитывали дома, чем на меня теперешнюю. Больше Съялианта, чем Лайла. Нет, не внешне. Образ соответствовал. Съялианту готовили к придворной жизни. (Не долго, и не слишком успешно, но все же.) Лайла — безродная девчонка, помощница лекаря. Съялианта умела и любила заботится о собственной внешности, ухаживала за собой. Лайле все это казалось лишним. Съялианта обожала наряды, украшения. У Лайлы на это не было денег. Лайла даже в пышном наряде знатной дамы выглядела деревенской девчонкой. Съялианта привыкла помнить о своем происхождении.

Девушку, отражавшуюся в зеркале, можно было назвать красавицей. Еще бы! после двух часов, проведенных в руках эльфийского мастера! Кожа золотится загаром, загаром, глаза подведены черным, с длинными ресница, четкоочерченые губки… Завитые волосы, уложены в свободную эльфийскую косу, спускавшуюся от правого виска наискосок на левое плечо.

Красивая… и чужая, но мне нравится.

Бальный зал украшен живыми цветами и парящими под потолком волшебными огнями. Красивые мелодии звучат негромко — музыка пока, всего лишь, фон — танцы начнутся позже. Гул голосов, буйство красок, в первые мгновения, оглушают, дезориентируют, а потом ты вливаешься в эту толпу, подхватываешь витающие настроения легкомыслия и праздника.

Даже те, кто был со мной знакомы, не узнавали меня. Остальные просто с любопытством рассматривали. Я единственная вошла в зал вместе с эльфами, под руку с одним из них. Сколько ядовиты взглядов получила я от женщин, столько заинтересованных от мужчин. Хотя… заинтересованные мужские взгляды доставались и эльфам — мало ли у кого какие пристрастия…

Женщины с жадностью рассматривали эльфов, на меня же смотрели с откровенной неприязнью. Многие мечтали оказаться на моем месте. Поменять своего скучного спутника на неприступного эльфа. Почему неприступного? Просто потому, что за все время пребывания в замке, никто и эльфов не позволил себе не то что завести роман, но и даже просто развлечься с одной из, на все готовых, девушек.

Первый танец я танцевала с Энналином. Кажется, Наллиалан собирался меня пригласить, но не успел. Ничего не значащая беседа, пара комплиментов — таких, в которых не сказано абсолютно ничего.

Потом, несколько часов пролетели как один миг. Я упивалась новой ролью — мужчин привлекала загадка, новизна. Мне делали комплименты, меня приглашали на танцы… а я… я, как никогда, ненавидела зеркала. Зеркальная стена — последняя модная новинка — портила мне все наслаждение от праздника. Пока среди тех, с кем я общалась и танцевала, не было не одного мужчины с чистой аурой — без отметок о предательстве, убийстве и прочих составляющих жизни знатных господ. Самое невинное, что мне попадалось — измены, злоба и мстительность. Вроде бы, ничего страшного, но желание продолжить общение не появлялось.

Когда первоначальная эйфория схлынула на смену ей пришла усталость.

Имена и лица, шум толпа… Захотелось выйти на воздух. Отказавшись от очередного приглашения на танец я стала пробираться в сторону выхода из зала… Сильный рывок за руку и я уже в алькове. Из зала его было незаметно — живые цветы, загораживающие проход, иснаружиказались лишь элементом декора. Альков оказался неожиданно просторным, в нем могли бы свободно разместиться человек шесть-семь, но было лишь двое.

В углу, в с видом "меня здесь вообще нет и никогда не было" стоял господин Ревеньен. А граф держал меня за руку, не давая вырваться. Именно он и втащил меня сюда. Именно втащил. Я буквально проехалась по паркету. Хорошо, успела затормозить, не врезалась в стену. Сейчас эта стена у меня за спиной, практически прижимаюсь к ней. Полумрак царящий здесь еще больше нервировал.