Лавкрафт: Живой Ктулху - [8]

.

О причинах неприязни Луизы к старшим Лавкрафтам догадаться несложно. Она всецело была интеллигенткой, хорошо знала европейскую литературу прошлых веков, владела французским и итальянским языками и была равнодушна к практической стороне жизни. Под «филистимлянами» она подразумевала скучных, обыкновенных, невежественных и думающих только о деньгах людей. Вполне возможно, что Лавкрафты были респектабельной буржуазной парой, но, будучи не особо интеллектуальными, они наверняка утомляли Луизу.

Впрочем, отношения Луизы и маленького Говарда Лавкрафта, кажется, были более дружелюбными. Она читала ему «Матушку-Гусыню» и поэму «Мод» Альфреда Теннисона. Она научила его на вопрос «Кого ты любишь?» отвечать «Луизу Имоджен Гуини!». Также она показала ему, как рифмовать слова. Поскольку у Луизы уже было издано несколько книг со стихотворениями и эссе, в ее дом наведывались именитые литераторы – Лавкрафту довелось сидеть на коленях доктора Оливера Уэнделла Холмса.

Свои самые ранние детские воспоминания Лавкрафт относит к отпуску в Дадли и проживанию в доме Гуини: «Я помню дом с его ужасным баком для воды на чердаке и своего коня-качалку перед лестницей. Также помню доски, положенные, чтобы в дождь не намочить ноги, – и еще лесистую лощину, и мальчика с маленькой винтовкой, который разрешил мне спустить курок, пока моя мать держала меня… Мои первые ясные и связные воспоминания сосредоточены в Оберндейле – тенистые улицы, мост через четыре колеи Бостонской железной дороги, за которым располагался деловой район, дом Гуини на Виста-авеню, огромные сенбернары поэтессы, вечер чтения стихов, на котором меня заставили стоять на столе и декламировать „Матушку-Гусыню“ и другую детскую классику…»

Лавкрафт был слишком мал (ему не было и двух лет), когда он познакомился с Луизой Гуини, и прожил у нее совсем немного, так что было бы опрометчиво доверять его позднему какому бы то ни было отношению к ней. И все же не может не произвести впечатление некоторое сходство между ними. Более того, Лавкрафт рано начал развиваться, и у него была поразительная память, сохранившая воспоминания о его втором году жизни.

Как и позже Лавкрафт, Луиза Гуини презирала дух наживы и мало заботилась о деньгах. Как и он, она была ярым англофилом. Как и он, она чуждалась современного мира и жила прошлыми эпохами. Как и его, ее взгляд на жизнь был бесполым.

Хотя она и была способной писательницей, она предпочитала тратить время на научные монографии о забытых поэтах семнадцатого века, нежели пытаться заработать побольше. Она написала множество стихов. (С сожалением вынужден признать, что я нашел ее поэзию скучной и приторной, Лавкрафту же она казалась невнятной.)

В течение всего этого времени Уинфилд Лавкрафт представляется играющим роль нормального мужа и отца. Г. Ф. Лавкрафт вспоминал, что он частенько подходил к нему, когда тот сидел, само великолепие в черном пиджаке и жилете, полосатых брюках, стоячем воротнике и аскотском галстуке. Он хлопал Уинфилда по коленке и кричал: «Папа, ты выглядишь прямо как юноша!»[34]

Мне не известно, где Лавкрафты провели осень и зиму 1892–1893 годов, но в любом случае такая жизнь долго не продолжилась. В апреле 1893 года, когда Говарду Лавкрафту было два с половиной года, Уинфилд Лавкрафт отправился по делам в Чикаго. «Он был один в гостиничном номере, как вдруг стал кричать, что на него напала горничная и что его жену насилуют этажом выше»[35]. Его одели в смирительную рубашку и вернули назад на восток. С тех пор его галлюцинации становились все более частыми, он был объявлен невменяемым, отдан на попечительство адвоката Альберта А. Бейкера и помещен в психиатрическую больницу.

Такое положение дел сохранялось пять лет, пока 25 апреля 1898 года Уинфилд Лавкрафт не был помещен (возможно, снова) в состоянии прогрессирующего церебрального заболевания, или «общего паралича душевнобольного», в Больницу Батлера в Провиденсе. Девятнадцатого июля, в возрасте сорока четырех лет, он скончался. Причина смерти в его свидетельстве о смерти обозначена как «распространенный парез».

В наше время «парез» подразумевает расстройства, причиной которых является запущенный сифилис. Поэтому исследователи Г. Ф. Лавкрафта предполагают, что Уинфилд Лавкрафт умер от сифилиса, хотя в девяностых годах девятнадцатого века термин «парез» все еще использовался как общий синоним «паралича».

В 1948 году психиатр и бывший автор «Виэрд Тэйлз» доктор Дэвид Г. Келлер написал статью, в которой утверждал, что Уинфилд Лавкрафт не только умер от сифилиса, но и передал его своей жене, так что Г. Ф. Лавкрафт всю свою жизнь страдал от врожденного сифилиса.

Другой психиатр, Кеннет Стерлинг[36], лично знавший Лавкрафта, был с ним категорически не согласен. Он заявил, что представления Келлера устарели. Факт заболевания Уинфилдом Лавкрафтом сифилисом доказан не был, и его паралич мог быть вызван другими причинами, нежели сифилис. Но даже если Уинфилд Лавкрафт и был сифилитиком, то у Г. Ф. Лавкрафта был лишь ничтожный шанс получить болезнь.

Врачи сказали мне, что, судя по столь скудным данным, Уинфилд Лавкрафт, вероятно, но не безусловно, был болен сифилисом. Он умер еще до разработки реакции Вассермана в 1907 году. Хотя Уинфилд Лавкрафт, быть может, и не был распутником, как его иногда изображают, можно с уверенностью сказать, что для красивого, франтоватого коммивояжера, женившегося в тридцать пять лет, было бы довольно необычно не иметь половых связей до свадьбы. С другой стороны, ни у Сюзи, ни у ее сына при всех их странностях никогда не было замечено симптомов сифилиса.