Лавандовая спальня - [48]

– Коттедж миссис Мидлхем унаследовала племянница, но она благополучно сдает его, а сама живет неподалеку и никуда не уезжала в последние лет пятнадцадть. Женщина, которая называет себя «миссис Мидлхем», на самом деле является какой-то другой особой. Возможно, она была знакома с почившей старушкой и зачем-то взяла ее имя после ее смерти.

– Действительно, зачем же… – пробормотала миссис Дримлейн.

– И это еще не все. История миссис Фишберн покажется вам еще более загадочной, дорогие дамы!

Судья с удовлетворенной улыбкой посмотрел сперва на одну слушательницу, затем на другую. Он знал, что его слов ждут со всем вниманием и сосредоточенностью, на какие только способны женщины.

– Семейство миссис Фишберн известно полиции. Ее покойный муж торговал кирпичом и лесом, двое сыновей помогали ему вести дела, а супруга занималась домом и указывала своим невесткам на их недостатки. Последнее она делала с особым удовольствием, так как отличалась бурным темпераментом. Соседи часто жаловались в полицию на шум у Фишбернов, но констебли не могли уговорить почтенную даму вести себя потише. Она могла перебить целый сервиз за несколько минут, а однажды вылила на одну из невесток чайник с кипятком. Бедняжке пришлось долго лечиться от ожогов. После смерти мужа, который мог усмирить ее с помощью тяжелых кулаков, миссис Фишберн начала впадать в настоящее буйство. В конце концов сыновья отправили ее в психиатрическую лечебницу, где она и скончалась спустя два или три года, так и не прекратив изводить персонал своими вспышками ярости.

– Боже мой! – миссис Дримлейн невольно поежилась, очевидно, представив себе атмосферу, царящую в семействе Фишбернов – скорый на расправу отец, неуравновешенная мать, обозленные отцовской тиранией сыновья и забитые, не имеющие права голоса невестки. Были ли в этой семье дети? Видели ли они хоть немного любви и заботы или их матерям приходилось скрывать свои чувства, чтобы не вызвать гнева свекрови?

– Увы, дамы из нашего благотворительного комитета могут рассказать множество подобных историй, – вздохнул судья. – А ведь семейство Фишбернов еще считалось довольно респектабельным… Но сейчас нам не следует отвлекаться на обсуждение человеческих пороков и слабостей, тем более при нашей юной леди. Лучше задаться вопросом – если миссис Ада Фишберн окончила свои дни в нордчестерской лечебнице, то кто та женщина, что выдает себя за нее? Я попросил моего дорогого друга, миссис Дримлейн, попробовать вступить с миссис Фишберн в доверительную беседу, но ей не удалось ничего выведать у этой женщины, одни лишь сплетни и неправдоподобные истории…

– В Нордчестере! – вскрикнула Кэтрин, самым неприличным образом перебив судью. – Там служит доктор Фицпатрик! Кузен бедной миссис Синглтон!

– Именно так, мисс Хаддон, – согласился Хоуксли, не вполне понимая, почему эти его слова взволновали девушку сильнее, чем вся предыдущая речь. – Я познакомился с ним несколько лет назад, тогда он давал показания в суде по одному делу. Его глубокие суждения помогли нам тогда не отправить на виселицу невиновного… Конечно, я сразу подумал о нем, когда узнал, что ту женщину отправили в Нордчестер. Возможно, он сумеет пролить немного света на эту темную историю.

– Он видел миссис Фишберн в день похорон! И обратился к ней, но назвал совсем другим именем!

Перед глазами Кэти промелькнула эта картина – недоуменный взгляд доктора, застывшего внизу лестницы, и поскрипывание ступеней под тяжелыми шагами миссис Фишберн, едва не задевшей спускавшегося ей навстречу мистера Блантвилла.

– Вот как! – Судья подался вперед, задев коленями чайный столик. – Он знаком с этой женщиной?!

– Доктор назвал ее «мисс Форест», кажется… – Настала очередь Кэтрин завладеть вниманием собеседников. – А она ответила, что джентльмен ошибается, и ее фамилия Фишберн. Доктор извинился, объяснив свою ошибку тем, что в его клинике служит дама, очень похожая на миссис Фишберн, и она поднялась к себе.

– Очень, очень любопытно! – Хоуксли заметно повеселел. – Похоже, хотя бы эту загадку мы сумеем разгадать. Это не первый случай, когда кто-нибудь из персонала завладевал документами умершего пациента и использовал их для своих неблаговидных дел. Вы даже не представляете, мисс Хаддон, как сильно помогаете расследованию! И, я уверен, поможете в будущем!

– Полно, друг мой, мисс Хаддон себе это прекрасно представляет, – усмехнулась миссис Дримлейн. – Мне не удалось получить у этой женщины хоть какие-нибудь сведения о ее прошлом, она, похоже, слишком хитра, чтобы допустить даже случайную ошибку. А милейшая Кэтрин двумя словами все расставила по местам!

– Возможно, доктор Фицпатрик и в самом деле обознался… – Щеки Кэти заалели, похвала была ей приятна, но она боялась, что ошиблась или что-нибудь не так поняла, и судья Хоуксли разочаруется в ней.

– Тогда это слишком странное совпадение, – возразил Хоуксли. – Настоящую миссис Фишберн отправили в Нордчестер, и приехавший из Нордчестера доктор тотчас опознал самозванку! Нам необходимо срочно побеседовать с доктором!

– Вы отправитесь туда сами, друг мой? – поинтересовалась миссис Дримлейн.