Лав-тур на Бора-Бора - [15]

Веселова взглянула на собеседницу с недоумением, но все же ответила:

– Когда я выходила из своей каюты, дверь в каюту Сомовых была приоткрыта. Я слышала, как Лена жаловалась мужу, что она совсем обносилась, ей совершенно нечего надеть. Она уже на массаж опаздывает, а вынуждена придумывать, чем зад прикрыть. Сергей посоветовал ей идти голой, поскольку в ее задницу сумасшедшие деньги вложены, так зачем их прятать? И покинул каюту. Я в это время уже по трапу поднималась. Мы с Ириной Яковлевной ушли, а мужчины на верхней палубе снасти проверяли.

Ага! Татьяна с Игоревой мамашей ушли, мужики наверху были, а Елена, значит, в одиночестве наряды выбирала! О-ля-ля!

– Значит, вы ушли сразу после завтрака? – уточнила Юля.

– Да, шляпы и сумки прихватили и пошли, – несколько растерянно ответила Татьяна.

– А во сколько это было?

– Полиция уже спрашивала, – как-то слишком внимательно глядя на Ползунову, ответила Таня, – я точно не помню. Но около половины одиннадцатого. А почему вас это так волнует? – особо подчеркнув слово «вас», спросила Татьяна.

– Ну, все-таки я труп нашла, – попыталась неловко выкрутиться Юлия.

Помолчав с полминуты, она сообразила поинтересоваться, как Татьяне понравилось расписывать батик, какой техникой и какими красками они пользовались, что за орнаменты освоили. Ей в голову вдруг пришла фраза, сказанная Штирлицем: «Теперь, если его спросят, зачем приходил Штирлиц, он ответит: «За спичками».

Итак, Татьяна с Ириной Яковлевной отпадают. Ибо покинули яхту первыми, на глазах у всех. А Елена как раз наоборот.

«Мне нужно точно знать, когда она сошла на берег, и думаю, лучше всего обратиться с этим вопросом к горничным. Уж они-то наверняка все видели», – оглядываясь в поисках следующей жертвы, рассудила Юля.

К ее великому сожалению, поблизости не было видно ни одной горничной. Стюарды уже прибрали в столовой, население этого славного судна попряталось кто куда. И где теперь искать горничных? Не лезть же в недра незнакомого корабля, плутая по закоулкам в поисках информаторов. А почему, собственно, и нет? Все самое интересное можно выяснить, именно подслушивая и подсматривая. «Повод у меня имеется. Хочу вручить одной из трех дам подарок, а которой – будет видно по обстоятельствам», – подбодрила себя Юля. Но сначала придется сбегать наверх. Туда только что поднялась Инна, причем одна, а это редкость. Поскольку Сема имеет скверную привычку таскаться за невестой, как приклеенный. Если, конечно, не подлизывается в это время к будущему тестю или не поет дифирамбы корпулентной Ирине Яковлевне.

Юля застала Инночку лежащей на белом кожаном диване с большой шоколадкой в одной руке и пультом от телика в другой. Пухлый зад юной нимфы был обтянут маленькими белыми шортиками, из которых, как тесто из квашни, вылезали толстые ляжки, этот фасон девочке явно не шел. Но учить ее жизни в Юлины планы не входило.

– Привет, Инночка, – дружески поздоровалась она, садясь рядом в кресло.

– Привет, – мило улыбнулась девушка.

– Что смотришь?

– Пока ничего, Сема сейчас диск принесет.

Значит, надо торопиться.

– Я вчера в Ваитапе купила всем на пробу сок нони. Говорят, невероятная вещь. Если регулярно пить понемногу, кожа становится упругой, жиры сжигаются, ногтями можно стекла резать, а про волосы и говорить не приходится, станут такими густыми, что ни одна расческа не выдержит. Этот нони здесь источником жизни называют, способствует омоложению организма, регенерации тканей. И от него здорово худеешь, без всяких диет! – без зазрения совести приплела Юля. – Вкус, правда, не очень, а запах – просто жуть.

– Значит, точно поможет! – радостно вскочила с места Инна и тут же откупорила бутылку.

По салону поплыл тошнотворный запах. Но Инна, не обращая на такие пустяки внимания, смело сделала большой глоток: видно замечание Елены по поводу целлюлита не давало юному созданию покоя.

– Ничего. Могло быть и хуже, – облизнулась Инна.

– Я на пробу всего пару бутылок взяла, но если будет эффект, докупим еще! – Подхватила дарительница радостный порыв. – Ленке ничего не говори. Пусть дряхлеет.

– Ой! – пискнула Инна, едва не расплескав содержимое бутылки.

Юля обернулась и увидела, что за окном мелькнуло яркое, тропическое парео Елены Сомовой.

– А! – Она легкомысленно махнула рукой. – Слышала – и ладно, не помрет, небось не в первый раз.

– Точно. Терпеть эту мымру не могу, – поддакнула Инна.

– Эх, жаль, Ирма погибла, она хотя бы иногда эту выскочку на место ставила, – решила Юля направить беседу в нужное русло.

– Ну, Ирма тоже не подарок была, – сморщила носик-кнопку девушка. – О покойниках или хорошо, или ничего, но эта нахалка на Семена просто вешалась! – В голосе девушки зазвучали слезы. – То зайди в каюту платье ей застегни, то спинку маслом намажь, то в воде голая подплывет – покачайте ее на ручках, и все у меня на глазах! – Юле показалось, что Инна сейчас разрыдается. – А подарок? – Раздался почти истерический всхлип, видно, количество перенесенных Инной обид превысило допустимый лимит. – Папа мне колье для помолвки купил, хотел вручить, когда я на яхту приеду. А она у него выпросила и специально передо мной в этом колье в первый же вечер щеголяла. Черные и белые бриллианты от Гэрри Уинстона! Его специально на заказ для меня сделали! А она отобрала! Папа пообещал другое купить, но я-то это хотела! Оно мое было! – И Инна капризно топнула ножкой. – Ненавижу ее! Ненавижу!