Латышские народные сказки - [24]

оспорили береста со смолой, кто из них лучше горит и от кого жар сильнее. Похваляется береста, что она и горит лучше, и тепла от нее больше. А смола в ответ: и она-де горит неплохо, хоть и не так быстро, а жара от нее не в пример больше, чем от бересты. Никак они не могли договориться! Порешили, что станут у дороги и будут прохожих ждать, — пусть кто-нибудь их спор разрешит.

Так и сделали: стали на обочине. Проходят мимо отец с сыном. А дело было зимой, оба продрогли. Сын говорит:

— Подожжем бересту, обогреемся.

А отец в ответ:

— Лучше смолу жечь, она дольше горит и жару дает больше.

Сын все-таки бересту поджег. Тут вообразила береста, что она куда лучше смолы. Вспыхнула на радостях, поднялась торчком, свилась, скрутилась, да и погасла. Тогда поджег отец смолу. Горела смола медленно, и такой пошел от нее жар, что отец с сыном согрелись на славу.

Вот и выходит, что смола лучше горит и тепла от нее больше.

Боб, соломинка и уголь

адумали как-то боб, соломинка и уголь побродить по свету. По пути вышли к реке. Как перебраться?

Соломинка тотчас надумала — перекинулась через реку и говорит углю:

— Перебирайся.

Пошел уголь, но только ступил на соломинку, — она вспыхнула и переломилась. Уголь упал в воду, зашипел, да и все тут.

А боб стоял на берегу и так смеялся, что от смеха с одного боку треснул. На счастье, тут к нему портняжка подошел. Боб просит:

— Зашей меня.

А у портного другой нитки, кроме черной, при себе не оказалось, он черной-то и зашил. С той поры и осталась у боба на боку черная полоска.

Солнце, мороз и ветер

лучилось это в стародавние времена. Шли одним путем солнце, мороз и ветер и разговор промеж себя вели.

Солнце говорит:

— Я сильнее вас обоих. Мороз отвечает:

— Нет, я сильнее.

Понимают они, что сильному легко жить на свете: куда он ни пойди, все его боятся. Но как узнать, кто из них самый сильный?

Идут они, идут и встречают человека. Завидя путников, снял человек шляпу, поклонился и пошел дальше. Но не успел он отойти, как те трое его обратно кличут: хотят знать, кому человек поклонился. Не всем же троим?

Вот и спрашивают они его:

— Скажи, человек, правду: кому из нас троих ты поклонился? Не всем же троим сразу?

Думал человек, думал, а что ответить, не знает. Скажешь — «всем троим» — бог знает, ладно ли будет? Скажешь — «одному», так не знаешь, которому: солнце спалить может, мороз — обморозить, а ветер — землю высушить. Подумал человек: «Не лучше ли сказать, что ветру поклонился? Солнце как ни жги, а ветер подует, вот и посвежеет. Мороз как ни студи, а ветер с юга подует, вот и потеплеет».

Надумал и говорит:

— Я поклонился ветру.

Солнцу это не понравилось, оно грозит человеку:

— Ты еще попомнишь, что ветер тебе любезнее меня был.

А ветер утешает человека, говорит:

— Не страшись ни солнца, ни мороза. Коль начнут они тебя обижать, ты меня помяни.

Летом солнце задумало отомстить человеку и давай палить лучами, сколько есть жару. Так человеку жарко стало, что не знает, куда и деваться: ни на дворе, ни в избе никакой прохлады, хоть в воде спасайся! Да долго ли в воде просидишь? Тут человек про ветер вспомнил и говорит:

— Хоть бы ветерок подул! Не так бы жарко было.

Ветер тут как тут — подул с севера, и сразу прохладнее сделалось. Человек опять за работу взялся, а солнцу пришлось признать, что ветер сильнее его оказался.

Зимой мороз надумал человеку отомстить и наслал такую стужу, что человек даже в избе в шубу кутался. Снова человек о ветре вспомнил и говорит:

— Хоть бы ветер подул, погонял бы облака, вот мороз и полегчал бы.

В тот же час подул ветер с юга, закрутил снежную вьюгу, мороз и полегчал. Человек вышел из дому и стал собираться в лес.

Тут и мороз понял, что ветер сильнее его, что с ним не потягаешься. И поехал человек спокойно в лес по дрова.

Повстречался ветер с солнцем и говорит ему:

— Сильнее тот, кто силой не бахвалится. Только на деле видно, у кого силы больше.

Два мороза

стретились в поле два морозных ветра: северный — Зиемелис и восточный — Аустринь. Работу свою они всю справили: дороги замели, сугробы навалили, реки покрыли толстым-претолстым льдом. Делать больше нечего, слоняются да приплясывают.

— Пойдем в лес, может, там какую-нибудь работу найдем, — говорит Зиемелис.

Полетели они в лес. Где промчатся, там ветки гнутся, осины, березы да сосны трещат.

— Слушай, — говорит Аустринь. — Там по дороге кто-то едет. Бубенцы побрякивают и колокольчик звенит. С колокольчиком едет барин, с бубенцами — мужик.

— Помчимся за ними, — говорит Зиемелис. — И хорошенько их проморозим. Кого выбираешь?

— Не знаю, справлюсь ли я с барином. Разве его проймешь? У него же шуба меховая, шапка кунья да сапоги теплые.

— Ну так я полечу за барином, а ты за мужиком! — говорит Зиемелис.

Ладно. Засвистели, закрутились, снег вспорошили и помчались каждый в свою сторону.

Когда солнце уже зашло, встретились братья.

— Ну как у тебя, братец, дела? — спрашивает Аустринь. — Верно, пришлось тебе повозиться с медвежьей шубой?

— Эх, Аустринь! Молод ты еще, зелен! Пробрался я к этому барину и под шубу и под шапку. Я его подмораживаю, а он в шубу кутается. Чем больше он в шубу кутается, тем я теснее прижимаюсь. Еле он живой доехал!