Ласточки и амазонки - [104]

– Хм! Похоже, что ветер будет сильный. Ну, я не думаю, что он вам повредит.

И он уплыл.

Вскоре Ласточки и Амазонки пошли спать. Было очень жарко, звезд видно не было.

– Уф, – сказала Нэнси. – Еле дышу.

– Барометр упал еще на десятую долю, – известил всех капитан Джон. – С утра – уже на три десятых.

– Это много? – спросила Пегги.

– Много. Роджер, ты готов? Я гашу свечу.

Титти поставила клетку рядом с собой в палатке боцмана и сняла с нее платок:

– Это теперь не нужно. Ему и так темно. Спокойной ночи, Полли!

– Пиастры, – вскинулся попугай, оказавшись в освещенной свечкой палатке. – Пиастры, пиастры!

Он повторял это слово, как будто пересчитывал клад.

– Нэнси Блэккет засмеялась в своей палатке.

Боцман Сьюзен погасила лампу. В палатке стало темно, и попугай умолк, как будто его выключили.

– Ласточки и Амазонки пожелали друг другу спокойной ночи. Настала последняя ночь на острове.

Глава 30 Шторм

Все это время небо улыбалось Ласточкам и Амазонкам, радуя их хорошей погодой. Пара часов легкого дождика, несколько часов тумана да та темная ночь, ознаменованная подлым ограблением баржи и захватывающими приключениями на суше и на море, в счет не шли. День за днем погода была сухой и ясной, и даже если и собирались облака, то солнце все равно сияло в просветы между ними, а ветер быстро уносил облака к поросшим вереском холмам. Теперь же, когда Ласточкам пора было уезжать, погода вдруг переменилась, чтобы напомнить, что лето идет к концу. Весь последний день в небе слышались раскаты грома. Потом наступил ненастный закат, и хотя ветер был довольно слабым, на юге собирались темные зловещие тучи, которые к ночи закрыли все небо.

* * *

Шторм начался с раската грома, который разбудил весь лагерь. Он раздался после того, как над озером полыхнула молния, от которой стало светло как днем. Попугай издал дикий вопль такой силы, как будто заорала целая стая попугаев, согнанная тропическим ураганом с ветвей. Потом на лагерь мгновенно рухнули темнота и тишина, и по палаткам забарабанили тяжелые капли дождя.

Титти проснулась сразу – не так, как просыпалась всегда, постепенно и спокойно. Она не шевельнулась, только вытянула руку и коснулась клетки попугая.

– Сьюзен, – шепотом позвала она.

– Все хорошо, Титти.

В капитанской палатке Роджер вдруг вскинулся и закричал:

– Стреляют! Опять он стреляет!

Ему снилось сражение в заливе Баржи, и он еще успел невнятно пробормотать: «Джон!» – прежде чем проснулся окончательно и обнаружил, что вокруг ночь и темно.

– Спи, Роджер, – успокоил его Джон. – Это гром.

– Куда ты собралась, Нэнси? – спросила Пегги. Заслышав начинающийся дождь, Нэнси встала и зажгла лампу.

– Занести сюда немного дров, конечно. Ты что, не помнишь, как в прошлый раз, когда был дождь и все дрова промокли, мы не могли развести костер?

Мгновение спустя она втащила в палатку охапку хвороста из большой кучи.

– Пока дождь только накрапывает, но уже усиливается, – сообщила она и полезла обратно в свой спальник.

Снова сверкнула молния, осветившая палатки и отбросившая на их светлые стенки тени от нависающих ветвей.

– Не волнуйся, Полли, – сказала Титти. – Это скоро кончится.

– Полли хороший, – сообщил попугай, уже совершенно проснувшийся.

Одна вспышка сменяла другую, гром громыхал не переставая, как будто небо раскалывалось на твердые куски, падавшие на покатый железный настил.

– Вот вам бортовой залп! – крикнула Нэнси из своей палатки.

– Пиастры! – вякнул попугай и, видимо, снова вспомнив о буре в пальмовой роще, издал дикий долгий вопль.

– Может, мне тебя накрыть? – спросила у него Титти.

– Джон, который час? – крикнула Сьюзен.

– Четвертая склянка ночной вахты, – ответил капитан Джон, поглядев на хронометр при свете карманного фонарика.

– А по-настоящему? – переспросила Пегги.

– Два часа ночи.

Оказывается, эти Амазонки не все знают!

Налетел порыв ветра, а следом – тяжелый заряд дождя, и на палатки обрушились струи воды, как будто дождь завис точно над ними.

– Протекает, – обеспокоенно сказал Роджер. – И уже капает.

– Не трогай стенку, – предупредил Джон.

– Я не трогаю, а оно все равно протекает.

– И у нас тоже течет, – сообщила Сьюзен. – Титти, лучше накрой попугая.

– Уже накрыла, но не думаю, что ему это нравится.

Молнии засверкали еще чаще, гром не переставал. На какой-то миг дождь перестал, а потом хлынул снова.

– Джон, – позвала Сьюзен.

– Да?

– Надо всем одеться. Тогда одежда останется сухой под одеялами. Ваши дождевики у вас?

– Да. А ваши?

– Я их сейчас найду. Я лампу зажигаю. Постелите дождевики поверх одеял. И ты тоже, Роджер.

Сьюзен помогла Титти влезть в одежду и сама оделась. Роджер и Джон натянули свои бриджи. Из палатки Амазонок донеслось:

– Не выделывайся, Пегги! Оденься, как все.

Сверкнула молния, одновременно громыхнул гром, потом молнии били одна за другой не переставая, сопровождаемые громом. Лампы были зажжены, и хотя они казались яркими в те мгновения, когда было темно, в свете молний они меркли.

Вдруг стало темно и тихо, как будто шторм выдохся. Послышался нарастающий шорох, с каждым мгновением все громче и громче.

– Что это? – спросила Титти.

– Ветер, – ответила Сьюзен.

– Я бы сказала, что это буря.