Ларин Петр и машина времени - [9]

Сославшись на усталость, Пётр постарался пораньше отделаться от родственников. Включив радиоприёмник, он растянулся на кровати, не откидывая покрывала. Тягостное зрелище, кое являло собой семейство Спасакукоцких, усугубило его и без того скверное настроение. Тихая электронная музыка навеяла сначала мысли о родителях, после исчезновения которых ему пришлось поближе познакомиться с унылой семейной жизнью родственников, потом — о несправедливом, как казалось ему временами, двадцать восьмом параграфе Дисциплинарного Уложения, который подробно втолковывал, что практическая магия никоим образом не может быть применима для того, чтобы исправлять характеры людей даже в самых благих целях, и уж тем более недопустимо вынуждать их совершать несвойственные им поступки. Конечно, укрывшись в ванной, Пётр мог бы вывести несколько трелей посредством своего Свистка, и тогда в душе дяди Георгия могло бы проснуться совершенно справедливое негодование. Возможно, его пятерня оставила бы решительный отпечаток на щеке его самодовольного приятеля Зайченко, а стакан с коньяком тёти Эльзы был бы вдребезги разбит о кухонный пол… Но последствия… бр-р! Ларин Пётр заставил себя выбросить из головы эти глупости и сам не заметил, как уснул.

Сквозь сон он вдруг осознал себя лежащим на кровати, уткнувшись носом в подушку. Крепкому сну не помешал даже работающий над ухом радиоприёмник. Однако спустя секунду Ларин Пётр осознал, что его разбудила ехидно-выжидательно-насмешливая трель в самое ухо, сопровождающаяся дружелюбным щекотанием волос. Не успел Пётр как следует поприветствовать своего волшебного товарища, как раздался очередной звук, тоже настойчиво требующий его пробуждения, — телефонный звонок. Часы показывали 12.28.

— Алло? — сонно ответил Пётр трубке.

Он услышал сопение инженера-химика Юлиана Ситникова.

— Пётр, ты не заснул?

Протирая глаза, мальчик замотал головой, как будто инженер мог его видеть.

— Нет-нет, Ситников, что вы, не говорите глупостей. Я вот уже… Я просто тут на минуту… с родственниками…

— Послушай меня, Пётр, — горячо заговорил Ситников. — Я забыл ещё одну важную вещь, самую важную. Можешь ли ты заехать ко мне и кое-что взять? Это видеокамера…

— Конечно.

Минуту спустя Ларин Пётр уже спешно собирался.

…Супермаркет «Александровский» располагался на питерской окраине, почти в том же квартале, откуда стартовала обычно маршрутка, к бамперу которой нынче утром так удачно прицепился Пётр со своим самокатом. И сейчас, если бы не самокат, который Пётр разогнал до немыслимой скорости, пробормотав заклинание Ускорения, к месту встречи Ларин Пётр добрался бы ближе к рассвету. Однако, когда с видеокамерой в руках и Свистком в кармане жилета он подъезжал к супермаркету, часы над входом в магазин показывали пятнадцать минут второго. Огромная стоянка, на которой днём было нереально развернуться, сейчас была пуста. Только один автомобиль стоял у дороги — большой сероватый в темноте фургон. Пётр успел заметить, что водителя в его кабине не было.

У этого автомобиля Пётр на мгновение притормозил и огляделся. Ситникова нигде не было видно. Но тут из-под колёс фургона выбрался большой лохматый пёс и, радостно виляя хвостом, подбежал к Петру.

— Леонардо! — довольно позвал Пётр, наклонившись к собаке и ласково теребя её за шею. — А где наш старый рокер?

В этот момент внутри фургона что-то загудело и металлическая дверь стала медленно открываться, образуя площадку для съезда. Из фургона выкатился спортивный двухместный автомобиль со странным устройством на крышке багажника. Устройство, как успел отметить Пётр, состояло из каких-то труб, змеевиков, клапанов и ещё чёрт знает чего. Сверкая свеженькой краской, машина заурчала и кокетливо замерла перед фургоном. Пётр ошалело смотрел на машину. Трудно было представить, что инженер-химик Ситников, существо почти что асоциальное, мог приобрести такой шикарный автомобиль. Наконец дверца машины откинулась вертикально вверх, а не в сторону, как у обычных автомобилей, и оттуда показалась всклокоченная голова Ситникова.

— Ситников! — потрясённо протянул Пётр. Инженер-химик выбрался наружу. Это был высокий, тощий и очень забавный человек лет пятидесяти с удлинённым неправильным лицом и печальными даже в темноте глазами. Прогалина лысины на передней части головы удивительным образом сочеталась с длинными волосами Ситникова, забранными в косичку. Одеяние его было ещё более нелепо, чем причёска, так как состояло из ядовито-белого комбинезона всё с тем же значком, означающим «Осторожно, радиация!» на спине. Привыкший к всегдашнему нелепому виду своего друга, Пётр ничуть не удивился тому, что венчали костюм резиновые тапочки-сланцы на босу ногу. На шее у Ситникова болтался привязанный к шнурку, переплетённому бисером, электрический хронометр.

Ошарашенно озираясь — так, как будто он оказался на этой питерской окраине впервые, — Ситников остановил не менее удивлённый взгляд на Петре. Но тут он, похоже, сообразил, кто перед ним, и его лицо расплылось в улыбке.

— Пётр! Ну вот! — торжествующе резюмировал он.

Мальчик кругом обошёл новую машину и с восхищением выговорил: