Ларин Петр и машина времени - [5]

— Всё понятно, достаточно.

Ребята умолкли. Лишь Ларин Пётр продолжал увлечённо извлекать звуки из своего инструмента.

— Достаточно, всё! — повторил в микрофон председатель жюри.

Пётр недоуменно уставился на членов жюри.

— В финал вы явно не проходите, — пояснил председатель. — У вас слишком мягкая музыка. Следующие, заступайте.

Соня Туманова надулась. Ларин Пётр медленно стащил с себя Валеркину гитару и поплёлся со сцены.

…Яркое солнце вовсю сигналило о наступившей ранней весне, однако ни прекрасный весенний день, ни раскрывшиеся над графской фабрикой небеса не могли поднять настроение Ларина Петра, понуро бредущего по парку рядом с Соней; та молчала, понимая, что утешать Петра сейчас бесполезно. Так они добрели до парковой ограды и присели возле неё на небольшие камешки. Мимо парка медленно проехал оклеенный плакатами автобус; из установленного внутри его динамика доносились пламенные призывы, неприятно разрывающие хрупкую весеннюю тишину:

— Наш мэр Владимир Ярошенко за предыдущий срок делом доказал… Мы призываем всех здравомыслящих… Поддержка, которая так необходима…

Соня все же попыталась успокоить расстроенного Ларина Петра:

— Я уверена, что всё это задумал Егор Васильевич, он просто хочет щёлкнуть тебя по носу… Ну отнесись ты к этому философски!

Ларин Пётр удручённо покачал головой:

— Он прав, у меня действительно ничего не получается. И с музыкой тоже…

Соня категорически помотала головой.

— Ис музыкой получается. Да и не музыка для тебя главное. Ты ведь самый способный из нас всех, это даже Егор Васильевич признаёт. Потому и относится так к тебе… требовательнее, чем к другим.

Из кармана Петра высунулся Волшебный Свисток; покрутив тем, что, очевидно, считалось у него головой, подумав, он перебрался на свободный камешек и, устроившись в тени Сониного рюкзачка, картинно подбоченился:

— Именно. Ты самый великий волшебник в этой дурацкой школе, — тут он хитро посмотрел на Соню. — Среди этих глупых мальчишек, я хотел сказать, дорогая дама. В конце концов, у тебя есть я. А уж меня-то тебе бы вовек не заполучить, если бы не твои, скажем прямо, потр-р-рясаю-щие способности!

Пётр отвернулся от Свистка, не желая давать волю его красноречию, крайне неуместному в этой трагической, как ему в этот момент казалось, ситуации.

— Да-да, я знаю, — мои неординарные способности, которые, если я хочу чего-нибудь добиться, надо доводить до совершенства, надо заниматься самоограничением и так далее… Достало это уже.

Пётр с завистью уставился на стайку мальчишек в банданах, проносившихся на скейтах мимо школьной ограды. Это были мальчишки отнюдь не из школы номер семь.

Соня Туманова повернула голову Петра к себе.

— Послушай меня, — настойчиво продолжила она. — У тебя сегодня просто несколько неприятностей в один день. Так бывает у всех. Даже нечестно, что ты придаёшь этому такое значение.

Ларин Пётр махнул рукой.

— Ну хорошо, а если и дальше вот так не будет ничего получаться? Сейчас у меня если что-то и получается, то это всегда случайно, как будто кто-то хочет сделать мне приятный сюрприз. Но ведь не всегда я смогу жить на одном везении. Приключения когда-нибудь заканчиваются, а у меня если что и получается, то это не то, что они все называют успехом на каждый день, — Пётр взъерошил себе волосы и расстроенно добавил: — Вот я уже думать стал, как мой отец. Или, того хуже, как мой дядя.

— Ну и что? — возразила Соня, правда без особого энтузиазма. — Отец у тебя замечательный. И дядя тоже хороший человек, просто он…

Мимо парковой ограды, обдав Петра и Соню бензиновым смрадом, прогрохотал грузовик. В кузове его стоял великолепный серебристый «Рено» — приз, который должен был разыгрываться вечером на шоу в пригородном казино. Грузовик доковылял до заправки и замер.

Пётр проводил его глазами и сказал:

— Конечно, Соня, я могу прямо сейчас наколдовать нам такую же машину! Ну хоть сейчас. И мы немедленно отправимся к озеру, возьмем у Ситникова спальные мешки. — Подражая взрослым, он обнял девочку за плечи и притянул её к себе. — Мы будем лежать под чистым небом, и никаких тебе уроков, никакого Егора Васильевича.

Соня облегчённо рассмеялась и в шутку дёрнула его за ухо:

— Перестаньте, Ларин Пётр. Кстати, твоя тётя знает про наши планы на послезавтра?

Пётр пожал плечами, сразу вспомнив, что уже спустя несколько часов наступит «родительское время» и к школе начнут съезжаться автомобили родителей юных волшебников, с нетерпением ждущих минуты, когда своих необычных чад можно будет увезти на семейные уикенды. С некоторым раздражением Пётр представил, что среди них будет и облупленная «авдю-ха» его дяди. Точнее, номинального дяди, который практически не интересовался племянником до исчезновения его родителей и до того, как его супруга, тётя Эльза, вменила себе исполнять родительский долг по отношению к Ларину Петру. Впрочем, не интересовался дядя не только Петром. Похоже, он не интересовался вообще ничем на свете.

— Ну, я сказал ей, что часть нашего класса собирается послезавтра в поход, — он поморщился. — Ты не понимаешь, Софа, она не такая, как все, она в обморок хлопнется, если я скажу, что в поход мы пойдём вдвоём, к тому же поедем какими-то электричками. Будет кричать, что в её возрасте девочки даже не заговаривали на переменках с мальчиками, а мальчишки не позволяли себе ничего, кроме того, что тягали девочек за волосы да подкладывали им на школьные сиденья кнопки… Ну ты знаешь.