Ланселот мой рыцарь - [28]

— Моем, госпожа, — склонился управляющий.

— Раз в сто лет? И чтобы когда я проснулась, здесь все сияло чистотой! Не дай бог я увижу хоть одну паутинку!

— Да, госпожа.

— И прикажите всем вымыться и одеться в чистую одежду.

— Да, госпожа.

— А теперь — когда будет ужин?

Управляющий повернулся и крикнул, чтобы подавали ужин.

— И чтобы тарелки вымыли как следует! — крикнула ему Хелен.

После ее слов Хоган направился на кухню.

Персиваль сидел, удивленный действиями Хелен, и не мог ничего сказать. Она сама повернулась к нему.

— Замок сэра Ланселота всегда в таком ужасном состоянии?

— Э-э-э, он редко бывает дома, — с трудом выдавил рыцарь.

— Понятно, — протянула Хелен. — Очевидно, комнаты для гостей столь же запущенны. Хоган! — крикнула она управляющему, когда он вернулся, самолично неся блюдо с едой. За ним шли гуськом еще трое слуг с огромными блюдами.

— Да, госпожа, слушаю вас. — Хоган поставил перед ней блюдо, и она увидела, что на нем лежало — запеченная голова свиньи.

Хелен вся передернулась.

— Как это можно есть? Ладно, неважно. Отправьте еще людей прибраться в комнате, где буду ночевать я. И зажгите там свечи тоже. Я хочу сама осмотреть состояние белья.

— Чего? — не понял Хоган.

— Состояние постели!

Хоган послушно согнулся и отправился отдавать приказы. Тем временем перед Хелен и Персивалем поставили еще три блюда, на одном из которых лежала вареная репа, как смогла понять Хелен, на двух других в горшках было что-то вроде каши.

— Что это? — Она никак не могла понять. — Как вы это едите?

Персиваль взял в руку нож, что лежал перед ним на серебряном блюде, и начал резать свиную голову. Затем положил себе немного каши и одну репу и принялся все это есть.

— Очень просто, леди Хелен, попробуйте, — сказал он.

Она последовала его примеру и нашла, что репа недосолена, каша отвратительна, а про свиную голову и говорить нечего — Хелен даже пробовать такое не решилась.

— А где хлеб? — недовольно пробурчала Хелен. — Хоть хлеб-то у вас есть?

Стоявший рядом с ней слуга встрепенулся и послал мальчишку за хлебом. Огромный каравай принес сам управляющий.

— Простите, госпожа, что мы забыли подать вам хлеб. Я послал людей в вашу комнату, она скоро будет готова. Свечи мы там зажгли.

Затем повернулся и едва слышно шепнул на ухо Персивалю:

— Сэр Ланселот меня убьет! Кто эта важная дама?

Увидев, как Персиваль о чем-то шепчется с управляющим, Хелен поняла, что разговор о ней.

— Неприлично в обществе дамы разговаривать шепотом, — назидательным тоном протянула она. — Не так, ли сэр Персиваль?

— Конечно, леди Хелен, простите. Хоган спрашивает, что вам подать — виноградное вино или эль?

— Он мог бы спросить об этом у меня, — проворчала Хелен. — Пусть несет и то и другое. Я не знаю, что здесь у вас можно есть, не рискуя заработать несварение желудка, кроме хлеба. Да и тот недосоленный.

Кое-как справившись с ужином, а затем обследовав комнату, которая выглядела относительно опрятной, по крайней мере, так казалось в неясном свете свечей, Хелен осмотрела кровать. Кроватью называлось деревянное ложе, устланное шкурами. Укрываться тоже нужно было шкурами. Но она прекрасно знала, что в пятом веке римляне пользовались пуховыми подушками и перинами. Неужели эти удобства не достигли Британии? Или все это только для господ? Она позвала служанку, стоявшую за дверью.

— У вас что, нет простыней?

— Чего нет, госпожа?

Промучившись с благоустройством спальни почти час, Хелен наконец-то смогла вздохнуть спокойно. Вместо простыней она догадалась использовать холсты, предназначенные для рубашек. Видя, как служанка режет материю, трясясь над каждым сантиметром, Хелен поняла, что ткань здесь — довольно дорогое удовольствие. Но спать на шкурах она не может. Придется Ланселоту потерпеть.

Другой кусок холста она хотела превратить в пододеяльник, но ткани не хватило, так что одну простыню она постелила как обычно, а другую положила поверх себя, чтобы одеяло из шкур ее не касалось. В таком плохом освещении нельзя было увидеть, есть на кровати какие-нибудь насекомые вроде блох или клопов, поэтому, ложась спать, Хелен внутренне содрогнулась. Служанка положила шкуры поверх ее второй простыни и поклонилась.

— Доброй ночи, госпожа.

— Нет, не уходи, — остановила ее Хелен. Спать одной в таком огромном замке, да еще зная, что она не в своем времени, было не только странно, но и страшно. Вчера в палатке она спала спокойно, потому что думала: утром она доедет до Солсбери и оттуда попадет домой. А сейчас… А сейчас рядом нет даже этого несносного Ланселота, ведь он еще не вернулся. Сама не зная почему, она беспокоилась о том, что его до сих пор нет. Возможно, разгадка состоит в том, что он руководит большим отрядом, способным ее защитить? Да, решила она, ее беспокойство вызвано только этим.

Селина, так звали служанку, устроилась на полу у двери, а Хелен, поворочавшись на непривычно жестком ложе, пусть даже и устланном шкурами, еще долго не могла заснуть. Она думала о странном стечении обстоятельств, которые привели ее в этот древний мир. Даже если бы путешествия во времени были возможны, она никогда не думала, что Артур и его рыцари существовали на самом деле. Ведь это всего лишь миф, легенда. Однако же она в месте, где имеется Стоунхендж, но отсутствует город Солсбери. Зато есть имение человека, называющего себя рыцарем короля Артура, Ланселотом. И даже целый деревянный городок рядом с ним. Она попыталась представить общий план местности и не смогла. Солнце уже садилось, когда она подъехала к замку. Завтра нужно будет как можно подробнее все осмотреть и попытаться представить, в каком именно направлении от современного Солсбери находятся руины древнего города кельтов. Возможно, деревня Ланселота и эти руины — одно и то же место?