Лампа для джинна - [14]
– Да как же так можно? – недоумевала Вовка. – Взяли и перевесили?
– Дык давно это было. Еще в том веке, – хохотнул Федя. – Ты чего приехала-то, я так и не понял?
– Да говорю же, хочу про Лёлю расспросить. И вот… телефон заодно зарядить, – как-то виновато отозвалась Вовка.
Ну не говорить же Феде, что дома ей какие-то ужасы чудятся? И вроде бы все объяснимо, но… как-то неприятно. Пусть и с котом, а все-таки – в одиночестве. С Лёлей она хотела еще и про Илью поговорить, поделиться восторгом, а после ее холодного приема она и думать забыла про встречу в парке…
– А что с Лёлькой? Поцапались? Давай-ка я ей звякну. Ну-ка, погоди, пока не забыл. Давай твой номер запишу. На всякий случай.
Не выпуская из руки пиццу, Федя ловко выудил из кармана телефон. Вовка покорно продиктовала.
– Ага, все верно, – кивнула она, когда ее экранчик загорелся вызовом от Феди.
– Ну и супер. Так, давай с Лёлькой разбираться.
Но Лёля не отвечала.
– Гудки, – пожал плечами Федя. – Не берет.
– А гудки – какие? – уточнила Вовка.
– Обычные.
– Короткие?
– Нет, просто не отвечает.
– Значит, длинные?..
– Ну да.
Прожевав остаток пиццы, Федя подозрительно сощурился:
– Ты какая-то дерганая.
– Есть немного…
– У тебя там дома, что, жрать нечего? Давай садись, нормально поедим. Могу макарон сварить.
– Да нет, спасибо. У нас газовая плита, я не голодала. – Вовка улыбнулась.
Все-то ее сегодня пытаются накормить… И Зинаида Зиновьевна, и Света эта с ее пиццей… А Федька такой забавный – простой, заботливый.
В кармане завибрировало, и Вовка схватилась проверять.
Может, родители наконец написали? Странно все-таки, ни разу за выходные не позвонили. Может, роуминг, конечно. Но уж эсэмэску-то почему не кинуть? Обычно ведь спуску не дают: где была, что делала?
Пришло сообщение – и снова от неизвестного номера, но на этот раз не пустое.
Давай-ка домой.
Вовку так и передернуло. Обычно в таком тоне с ней разговаривала мама. Любила она это «давай-ка». Но чей же это телефон? Может, с маминой сим-картой что-то случилось и пришлось купить новую?
Это ты, мам? Все в порядке? – быстро напечатала она.
Ответ прилетел через пару секунд:
Домой.
Теперь Вовка и вовсе задрожала. Ну точно, мама. А времени-то сколько! Она только сейчас взглянула на часы и ужаснулась. Девять вечера! Родители уже давным-давно дома.
– Все, я побежала, – бросила она Феде. – Спасибо за пиццу, за зарядник… Мне пора.
– Ну ты и метеор, – присвистнул Федя. – А зарядник не мой.
– Так Свете передашь.
– Знал бы я еще, что это за Света такая…
Вовка пожала плечами и пристроила зарядное устройство на столе, между грязными тарелками – другого свободного места на загроможденной кухне она не нашла. Федя неловко потоптался, провожая Вовку к двери.
– Ну ладно, бывай. Рад был свидеться. Ты пиши, если что. Номер есть.
– Ага, – только и кивнула Вовка.
Ну и денек! Какая-то бестолковщина.
По пути, чтобы отвлечься, Вовка снова открыла дневник и настрочила:
а федя вообще не изменился. простой, как дважды два. но вот же удивительно: от одних сердце ёкает и переворачивается, а на других смотришь – и вообще ничего. даже если легко и свободно с обоими. и как так получается?
Запись она скрыла.
У метро Вовка вспомнила, что нужно было занять у Феди на проезд. Опять эти деньги! Вовка привыкла к карточке, с ней казалось, что транспорт бесплатный. А теперь такая простая штука – всего-то поездка по городу! – превратилась в невозможную трудность.
Ну и что же делать?
Вовка бродила по вестибюлю, рассматривая обколупанную лепнину, и старательно соображала. Кроссовки так и не высохли, пока Вовка сидела у Феди на кухне, и теперь противно чавкали по мраморной плитке, оставляя за собой влажные следы. От этого, да еще от мерзкого ощущения бессилия Вовке вдруг захотелось расплакаться.
Ну вот еще!
Она тряхнула головой и позвонила маме, на новый телефон из эсэмэски. Сейчас попросит перевести ей денег, и все будет хорошо. Но вызов почему-то срывался, и Вовка даже не слышала гудков.
Тогда она попробовала старые номера, и мамин, и папин. Никто не отвечал.
А может, это у нее с телефоном что-то не так? Потому и сыплются ей странные звонки от неизвестных, и пустые сообщения.
Но от очередного предположения Вовке легче не стало. Ехать-то было нужно, а вот на что – неясно. Идти через весь город под дождем Вовке не улыбалось. Не хватало еще простудиться накануне вступительного. И ладно, если просто горло заболит, а если голос пропадет, как она петь-то будет?
Тогда что? Возвращаться к Феде? И снова под дождь…
И тут, пошарив в сумочке, Вовка вдруг нащупала монетку. Одной на целую поездку, конечно, не хватит, но… Выудила. Оказалось – жетон.
Неужели завалялся? Знала бы, не просила бы у консьержки… Ну и ладно, какая уже теперь разница?..
По пути домой окончательно стемнело. Снова зарядил дождь, и Вовка припустила бегом. Пересекая скверик, она по привычке принялась отсчитывать окна и только потом уже поняла, что электричество наконец-то дали. Окошки дома уютно светились желтыми, синими, розовыми занавесками, и Вовка выдохнула. Можно будет и зарядить компьютер, и разогреть еду в микроволновке, как полагается в двадцать первом веке, и зажечь везде свет – чтобы ни одной дурацкой тени!
Первое место в конкурсе «Новый старт». Победитель конкурса рукописей Clever. Шорт-лист премии «Новая детская книга». В мире летающих черепах, на острове, который парит в Бездне, все люди одинаково красивы. На шрамы, лиловую кожу или третий глаз копят годами. У Моры лицо обезображено с рождения. Шрамы становятся ее входным билетом в мир элиты. Девушку зачисляют в лучший университет острова! Но там Мора чувствует себя чужой, ее новым друзьям интересны лишь слухи и легенды о ее уродстве. Она скрывает, что ее посещают странные видения о чужом мире и симпатичном ученом, так непохожем на остальных… Когда Рей появляется в ее мире, он становится первым, кто смотрит на нее без отвращения, первым, к кому она испытывает симпатию.
Искусный взломщик Фини не смог открыть замки таинственной двери и был убит. Его тело обнаруживает у себя в квартире инспектор Скотланд Ярда Дик Мартин. Вскоре инспектор увольняется и по поручению опекуна молодого лорда Сельфорда направляется по следам путешествующего по миру лорда. В пути Мартин встречает юную родственницу Сельфорда, получившую в наследство старинный ключ. Когда выясняется, что эта вещь отчаянно нужна кому-то еще, Мартин решает отыскать замок, к которому подходит загадочный ключ.
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.
В сборник вошли одиннадцать рассказов и новелл автора. Предлагаем ознакомиться с разными гранями творчества писателя: ироническим и криминальным детективом, научной фантастикой и семейными драмами. Приятного прочтения.
Когда на Youtube появилось прощальное видео Алексея, в котором он объясняется в любви к своей жене на фоне атаки талибов на британскую миссию в Афганистане, никто даже не подозревал о том, что это обыкновенный фотограф, который в попытке не потерять работу принял предложение сделать репортаж о старателях, добывающих изумруд.
Субмарины специального назначения ВМС США «Хэлибат», «Сивулф», «Парч»… Невероятно, но факт. В мирное время, американские подводники с атомной подводной лодки «Си Вулф», выполнявшей спецоперации военно-морских сил США в закрытом для иностранцев Охотском море, знали, что в каюте капитана есть кнопка самоликвидации и в случае захвата русскими, все они будут уничтожены зарядами взрывчатки, заложенными в носу и корме. Эта тайна за семью печатями стала известна недавно. Не припомню, чтобы на подводных лодках других стран в мирное время было что-то подобное. В период описываемых событий погибает вместе со всем экипажем советская субмарина К-129.
Ю. А. Лукьянов, автор брошюры, председатель молодежной комиссии Ленинградского отделения Общество по распространению политических и научных знаний. Брошюра «Если человек оступился» написана по материалам лекций, читанных в рабочих клубах, в общежитиях и т. д.