Лалли и Звездочка - [3]
— Ах, какая хитрая собачонка! — сказала бабушка Стина таким ласковым голосом, какого Лалли никогда не слыхала от нее. Бабушка Стина пробралась сквозь чащу ветвей, нагнулась и погладила Звездочку по голове; собачонка потянулась, состроила ласковую мордочку, прижала уши, завиляла хвостом и лизнула руку бабушки Стины.
Бабушка Стина позволила взять Звездочку в избушку. Теперь уже незачем было прятать ее в лесу под ветвями старой ели; она могла спокойна жить у бабушки Стины, спать на сеннике вместе с Лалли и получать свою половину Лаллиного молока.
Звездочка была очень умная собака, — по крайней мере, Лалли думала, что красивее и умнее Звездочки не было никого на свете; то же самое думала, вероятно, и Звездочка про Лалли. Звездочка была готова умереть за Лалли, и Лалли готова была на все ради Звездочки.
Они никогда не расставались. Кто видел кончик хвоста Звездочки, тот наверное знал, что и Лалли была где-нибудь поблизости. Когда Лалли сидела на крыльце хижины и шила, собачонка лежала около нее и внимательно следила за каждым ее стежком, а когда Лалли бежала за водой, Звездочка весело прыгала около нее и старалась достать кувшин зубами, точно хотела помочь нести его.
А как Звездочка умела великолепно играть! Они бегали вдвоем с Лалли по лесу, как бешеные, играли в прятки, и звонкие голоса их раздавались по всему лесу.
Когда искать приходилось Звездочке, она притворялась слепой и, хотя Лалли пряталась так плохо, что Звездочка видела ее так же хорошо, как если бы она сидела перед самым ее носом, Звездочка долго искала ее то здесь, то там, — а то ведь иначе и игры бы никакой не было! Звездочка прекрасно понимала это! Она рыла землю, бегала туда и сюда, заглядывала под кусты, обнюхивала воздух, смотрела на облака и верхушки деревьев, точно девочка могла улететь туда, и отрывисто лаяла, точно спрашивая:
«Да куда же это она, наконец, девалась? Лалли, да где же ты?»
Лалли видела все это и смеялась так громко, что Звездочке приходилось притворяться не только слепой, но еще и глухой, чтобы не найти ее сейчас же.
Так продолжалось до тех пор, пока девочка не кричала: «Ау, Звездочка! Ищи!»
Тогда Звездочка летела к ней со всех ног, прыгала на нее и визжала так радостно, как будто бы они не видались, по крайней мере, полгода. Словом, им было превесело.
Когда поспели ягоды, Лалли и Звездочка вместе ходили за ними. Набрав полные пригоршни ягод, Лалли садилась на траву и принималась их есть, а Звездочка садилась напротив и смотрела, как она ела. Иногда Лалли совала ей в рот самую спелую крупную ягоду.
Звездочка никогда не выплевывала ягод, а всегда глотала их и делала вид, что ягоды ей очень нравятся; хотя, сказать по правде, Звездочка ела ягоды только, чтобы не обидеть Лалли: молоко и кости казались ей гораздо вкуснее.
Настала зима; снег падал большими хлопьями, ветер завывал в трубах, и стены трещали от мороза, а Лалли и Звездочка жили попрежнему. Но настал день, когда в деревню пришла весть, принесшая Лалли большое горе: был издан закон о налоге на собак; кто хотел держать собаку, тот должен был платить за нее каждый год рубль налога.
В деревню приехали уже из города какие-то люди; на другой день они должны были обойти все дома в деревне и всюду, где были собаки, получить налог, а у того, кто откажется платить налог, отобрать собаку и убить ее.
Сердечко Лалли сжалось, когда она узнала эту новость. Бабушке Стине собачка, правда, нравилась, и она позволяла держать ее в доме и кормить объедками со стола, но платить за нее ей было трудно, и она не хотела.
Лалли придумать не могла, что ей делать, и сидела за столом, опустивши головку, и даже есть ничего не могла.
— А жаль собачонку, — сказала бабушка Стина, — очень жаль, но делать нечего, надо как-нибудь от нее отделаться.
Она вздохнула и дала Звездочке подлизать остатки молочной каши со своей тарелки.
Только Звездочка не знала и не понимала ничего; онабыла весела и спокойна, и, как ни в чем не бывало, подбирала с тарелки кашу розовым язычком.
Лалли долго сидела молча, не притрогиваясь к еде. Только когда бабушка Стина встала из-за стола и велела Лалли убирать посуду, девочка очнулась. Перемывая тарелки, она несколько раз останавливалась и поглядывала на бабушку Стину. Ей хотелось заговорить с ней, расспросить ее об этой ужасной новости, но она не решалась. Наконец, собравшись с духом, Лалли сказала:
— Бабушка Стина, так это правда?
— Что правда, Лалли?
— Да что придут люди и возьмут Звездочку?
— Конечно, правда! Откуда же я возьму денег, чтобы платить за нее?
— Бабушка, а кто велел платить за Звездочку?
— Конечно, король велел, — отвечала бабушка Стина.
— А зачем королю наши деньги! Ведь у него, верно, сколько их!
— Ну уж, так, верно, надо. Да что, право, ты все болтаешь! Смотри, сколько времени стоишь с тарелкой в руках. Она уже и высохнуть успела, — сказала бабушка Стина. Ей самой было жаль Звездочку, и потому разговоры Лалли сердили ее.
Лалли принялась мыть и вытирать тарелки, но не замолчала.
— А где король живет, бабушка Стина? — спросила она.
