Лагуна. Как Аристотель придумал науку - [77]
Нет, не доказывает. Аристотель может объяснить любые уродства, отсылая к движениям в семени и месячных выделениях. Если движение, отвечающее за нос Сократа, очень слабо, то у Менексена может быть нос, лишь отдаленно похожий на человеческий[132]. А в случае полной неудачи ребенок приобретет нос, подобный носу животного. Стоит отбросить все движения в семени, отвечающие за человеческий нос, и все, что остается, это движения, создающие нос животного. Этот взгляд на последствия мутации происходит из его взглядов на эмбриональное развитие. Если у эмбрионов сначала проявляются признаки, общие для всех живых организмов (растительная душа) или всех животных (чувствующая душа), и лишь после – признаки определенного вида, то легко увидеть, как неспособность семени правильно “сварить” месячные выделения может привести к остановке развития на полпути и лишить человеческий плод его человеческих признаков. По Аристотелю, это было бы несовершенно.
Любая теория наследственности, которая стремится объяснить возврат к примитивным формам (или атавизм, возврат к ранним стадиям развития, сходство с предковыми формами, пропущенные поколения: это разные термины для похожих явлений)[133], должна подразумевать, что единицы наследования стабильны – то есть являются частицами в самом широком смысле слова, – и что они могут быть скрыты на протяжении поколений, а потом реактивироваться. Эти две идеи неоднократно возникали в истории. Аристотель объяснял реверсивную мутацию, допуская, что движения могут быть либо активными, либо потенциальными. Пьер Луи де Мопертюи в XVIII в. описал генеалогию конкретного наследуемого признака, допуская, что наследственные начала могут отличаться более или менее “стойким устройством”. Дарвин, который посвятил атавизму главу работы “Изменение животных и растений в домашнем состоянии”, положил в основу своей версии пангенезиса геммулы, которые могут находиться в состоянии покоя. Мендель сделал начала доминантными или рецессивными. Есть и другие примеры.
Современные (с XVIII в.) таксономия, функционализм и эмбриология построены на основах, заложенных Аристотелем, но нет причин думать, что взгляд Аристотеля на логику наследственности веками влиял на науку. Гораздо вероятнее, что природа, как это часто бывает, выделяла тех, кто исследовал ее в том же направлении. (Аристотель в другом контексте говорил о Демокрите: “…и коснулся этого [понимания соотношения природы и души] впервые Демокрит, – не как необходимого для рассмотрения природы, а просто будучи приведен к этому самим делом”.) Конечно, каждая теория по-разному описывает, как сочетаются и передаются единицы наследственности, и верна из них лишь одна. Аристотель неправ. Обозрев, однако, удручающую раннюю историю генетики, мы увидим: до 1865 г., когда Мендель представил “Опыты над растительными гибридами”, у ученых не было теории лучше аристотелевской.
Глава 12
Как приготовить устрицу
Самые крутые парни в заливе Каллони – это ныряльщики. Презирая акваланги, они ныряют со шлангами, присоединенными к дизельному компрессору, и тоннами поднимают устриц, морских гребешков и мидий. Большинство ныряльщиков – молодые люди, но я встретил и ныряльщика лет под шестьдесят. Он был тощ, как баклан, и, казалось, вырезан из оливкового дерева. Я спросил, сколько часов он провел под водой. Он ответил: пятьсот. Это поразило меня, так как я за всю жизнь провел под водой едва сто пятьдесят часов. Он продолжил: пятьсот часов – в прошлом году. И столько же в позапрошлом. И каждый год с молодости. Мы, как правило, ныряем зимой, прибавил ныряльщик.
У меня нет сведений о разведении здесь моллюсков, однако измерение глубин дает представление о прежнем изобилии. К юго-западу от Скалы по направлению к входу в Лагуну плоское дно начинает перемежаться холмиками, то и дело возникающими на экране гидролокатора. Это устричные рифы, которые рыбаки называют kapalies. Они утверждают, что их несколько тысяч (по крайней мере было). С 50-х гг. XX в. многие разрушены в результате ловли устриц сетями. Сейчас это незаконно, но рыбаки признаются, что кое-кто до сих пор это практикует, пока не видит портовая полиция (непонятно, из-за лени или коррупции). Несомненно вот что: численность устриц и морских гребешков снижается, а поля мидий разрастаются.
Limnostreon Аристотеля – устрица (Ostrea sp.)
Моллюски в Лагуне – это “ракушкокожие” (ostrakoderma) Аристотеля. Он описывает анатомию и поведение, среди прочих, limnostreon (устрицы), kteis (морского гребешка), pinna (пинны благородной), lepas (морского блюдечка) и kēryx – моей любимой харонии изменчивой[134]. Он рассказывает о porphyra (мурициде): брюхоногом моллюске, которого когда-то добывали ради пурпурного вещества, вырабатываемого его гипобранхиальной железой. Аристотель говорит, что есть много видов мурицид, и что обитающие в Лагуне невелики, и что брюхоногие из других мест дают краситель другого качества. Он, возможно, разделяет местные виды мурицид: мурекса обрубленного (Hexaplex trunculus), источника индиго, и мурекса пурпурного (H. brandaris), источника тирского пурпура. Самый распространенный вид в Каллони –
