Лагерная учительница - [41]
Женщина, конечно, ничего не поняла, как не понимал ничего в чертеже Веня, но слушала она внимательно и недоверчиво. Собака лаять перестала, лишь урчала глухо.
— Кто вам позволит! — громко сказала женщина. Собака тут же гавкнула.
Прежней уверенности в голосе женщины не было, появилась растерянность. Это даже Роман почувствовал и приободрился. Он раздвинул ножки треножника прямо возле дорожки и прикручивал теодолит.
— Вы не беспокойтесь! — уверенно сказал Веня, складывая чертеж. — Вам все оплатят… По десятке за дерево, по пятерке за куст… Думаю, за парнички четвертак кинут, и за дом не беспокойтесь… Эх, хорош он у вас! — качнул головой Веня и посочувствовал: — Ломать жалко! Вы не беспокойтесь… На неделе госкомиссия приедет, оценит! Тысячи на три уверенно потянет!..
— На три! — задохнулась женщина. — Мне двадцать предлагали, я посмеялась только… А ну пошли отсюда! — закричала она, видимо, от отчаяния. — Собаку спущу! Тарзан!
Кобель захрипел, заметался на цепи.
— Не хулиганьте, мамаша! — прикрикнул Веня. — Мусора… милиционера позову! Мы при исполнении служебных обязанностей!.. Не мешайте работать!.. Федор Феоктистович, готово?.. Раскладывайте рейку и туда! — указал Веня карандашом за парник, а сам стал к теодолиту. — Мамаша, отойдите в сторонку!
Роман взял рейку, разложил ее и пошел по широкой асфальтированной дорожке к дому, потом вдоль стены к парникам.
— Чего ты обходишь? — крикнул Веня — Иди напрямик! Все равно через две недели все перекопаем!
Роман двинулся прямо по цветам, ломая стебли.
— Куда ты! — закричала женщина и кинулась за Романом. — Цветочки не топчи, не топчи, гад! Я их срежу! Ох!
Роман остановился за новеньким стеклянным парником. Крыша у него была поднята, и внутри что-то густо зеленело. Рейку он поставил перед собой.
— Левее, левее чуть-чуть! — кричал Веня. — Вот так! Повыше!.. Ничего не видно за этим парником проклятым!.. Да разбей ты эту раму поганую! Крышу, крышу, я имею в виду!.. Торчит, сволочь, метр не видно!
— Только попробуй! Я те разобью! — кричала и женщина на Романа, чуть не плача.
Кобель неподалеку, там, где были яблони, рвался на цепи. Роман не знал, что делать, действительно крышу разгрохать, как требовал Веня, или тот в роль вошел, просто для понта орет.
Женщина заметила, что Роман растерялся, подошла к нему и просительно заговорила:
— Федор Филимонович…
— Феоктистович, — поправил Рома.
— Федор Феоктистович, как же так, а? Как же мне теперь…
— Я-то чего, — смутился Роман и понял, что хорошо, что смутился, нужно играть доброго простачка, которого архитектор шпыняет, как хочет. — Это тот дурак! — кивнул он в сторону Вени, понизив голос, а Веня, увидев, что Роман разговаривает с женщиной, примолк. — На место не выехал, а чертеж сделал. Можно было и склад, и коммуникации на пустыре возводить!.. Но чертеж утвердили: смету составили! Теперь исполнять надо, — вздохнул Роман.
— Может, что сделать можно, а? — с надеждой просила женщина. — Я не постою!
— Наверное, можно! Но ему выговор вкатят, если переделывать… Вы же видите, он дурак, горлопан, упрется… Вы поговорите с ним… От него зависит…
— Замри, гад! — донесся крик Вени на собаку. — Пришью!
— А он насчет того… — Женщина потерла большим пальцем по плотно соединенным указательному и среднему. — Строг?
— Кто сейчас… — безнадежно махнул рукой Роман и отвернулся.
Женщина торопливо двинулась к Вене, цыкнув по пути на кобеля:
— Сядь, Тарзан! Сядь!.. Вениамин Антоныч… — услышал Роман ее голос со сладкими нотками.
— Аркадьич! — недовольно перебил Веня. — Не мешайте работать!
— Вениамин Аркадьич, можно на минутку вас?
— Чего вам?
— Вениамин Аксеныч…
— Аркадьич, грю! — рявкнул Веня.
— Простите, Вениамин Аркадьич, планчик нельзя ли изменить чуток, а?
— С какой стати нам его менять? — спросил насмешливо Веня.
— Ну как же… Сами говорите, дом…
— Да, дом хороший, а нам-то что?
— Вы обижены не будете, — торопливо заговорила женщина. — Выговор пустяк! Забудут! Я не постою…
— За чем это вы не постоите?
— Ну, я понимаю… План утвержден… Средства нужны…
— Да, средства нужны! — солидно подтвердил Веня.
— Сколько? — тихо спросила женщина.
Веня растопырил на одной руке всю пятерню, а на другой выставил три пальца. Он решил взять себе шестьсот, а Роману дать двести. Хватит тому и четвертой части.
— …десять, — выдохнула с надеждой женщина.
— …сот!
— Ой!
— Федюньчик! — крикнул Веня. — Ломай крышу, чего встал?
— Не надо! — вскрикнула женщина. — Я согласна! — она дышала горестно. — Но у меня наличными столько нет! Я к брату сбегаю. Он рядом!..
Женщина ушла. Веня с Романом стояли у теодолита, ждали. Веня курил, посмеивался:
— Видал, а? Восемь стольников! Заживем мы с тобой, Романчук! Ну не гений я, а? Не гений?
— Гений, гений! — буркнул Роман. Ему хотелось поскорей получить деньги и удрать.
Кобель зорко следил за ними, непрерывно и злобно урча. Послышался разговор за забором. Замерли, прислушиваясь.
— Не мельтеши! — говорил мужской голос. — Наверстаем. Лучше восемьсот потерять, чем все!
Веня подмигнул Роману. Палубин приободрился.
— Здравствуйте! — быстро вошел в дверь полноватый мужчина. Взгляд у него был уверенный, цепкий. Он энергично пожал руку Вене, сразу определил, что он главный, и без предисловий бросил: — Пятьсот хватит, и дело крыто!
В романе «Откровение Егора Анохина» история любви — история страны. Борьба Егора Анохина с Мишкой Чиркуновым за любимую женщину Настеньку, поповскую дочку, разворачивается на фоне революции и гражданской войны, коллективизации и сталинских репрессий, Великой Отечественной и послевоенных лет...Острый, напряженный сюжет, неожиданные повороты, захватывающие трагические события и, несмотря на все, история любви — сильной, страстной, яркой, на всю жизнь.
Поединок: Сборник. Вып. 14 / Сост. Э. А. Хруцкий. — М.: Моск. рабочий, 1988. — 447 с.В четырнадцатый выпуск ежегодника «Поединок» вошли повести и рассказы Н. Леонова. Л. Млечина, П. Алешкина, Е. Богданова и др. Их произведения познакомят читателя с работой пограничного контроля, расскажут о закулисной деятельности военных кругов Японии и США. Необычен жанр произведения А. Ваксберга — «полемический детектив в документах и комментариях», который традиционно поднимает нравственные проблемы.В антологию «Поединка» вошли повесть Н. Н. Шпанова (1896-1961) «Домик у пролива» и рассказ «Джимми».© Издательство «Московский рабочий», 1988 г.
В настоящей книге рассматривается феномен массового и стихийного социального и политического протеста российского крестьянства в условиях политики военного коммунизма в 1918—1921 гг., дана оценка причин и факторов возникновения крестьянского протестного движения, анализ его природы, типологии, динамики и форм сопротивления. Условия, созданные политикой военного коммунизма, рассматриваются в качестве фактора порождения протестных явлений.Природа крестьянских восстаний в 1918—1922 гг. в Советской России как войны гражданской по своему содержанию, подготовленной революцией 1917 г., позволяет выявить типологическую общность крестьянского протеста на территории всей страны.
Три последних романа Петра Алешкина были в списках бестселлеров. В России вышло шестнадцать книг, пять из них переведены и изданы во Франции, Китае, США, Германии. В центре произведений Петра Алешкина всегда острые ситуации, конфликты с неожиданными поворотами, поэтому критик Ирина Шевелева считает, что он привнес в русскую литературу новый прием - поток действия. Повеситься можно было на трубе. Дмитрий Иванович Анохин вообразил, увидел явственно, как он вытягивает из брюк ремень, делает петлю, встает на унитаз, привязывает конец ремня к трубе, надевает петлю на шею и соскальзывает вниз; отчетливо услышал, как испуганно суетятся в коридоре сотрудники издательства; представил четко, с каким ужасом заглядывают они в туалет, где вытянулось вдоль стены его безжизненное тело с синим лицом, с выпавшим изо рта языком, с вылезшими из орбит безобразно и жутко белыми глазами, и содрогнулся, резко качнул головой, освобождаясь от страшного видения, и начал медленно вытирать руки чистым полотенцем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В третий том сочинений П.Ф.Алешкина вошли: роман "Трясина", повесть "Зыбкая тень", документальная повесть "Предательство, или скандал в "Столице", а также рассказы.
ББК 84.Р7 П 57 Оформление художника С. Шикина Попов В. Г. Разбойница: / Роман. Оформление С. Шикина. — М.: Вагриус, СПб.: Лань, 1996. — 236 с. Валерий Попов — один из самых точных и смешных писателей современной России. газета «Новое русское слово», Нью-Йорк Книгами Валерия Попова угощают самых любимых друзей, как лакомым блюдом. «Как, вы еще не читали? Вас ждет огромное удовольствие!»журнал «Синтаксис», Париж Проницательность у него дьявольская. По остроте зрения Попов — чемпион.Лев Аннинский «Локти и крылья» ISBN 5-86617-024-8 © В.
ББК 84.Р7 П 58 Художник Эвелина Соловьева Попов В. Две поездки в Москву: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1985. — 480 с. Повести и рассказы ленинградского прозаика Валерия Попова затрагивают важные социально-нравственные проблемы. Героям В. Попова свойственна острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, активное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1985 г.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.