Лабиринты веры - [17]

– Ава! – окликнула меня Мари. – Как ты нашла тот дом, что на фотографии? – Она произнесла это мне в спину. – Как ты пришла к выводу, что это имеет к тебе какое-то отношение? И к твоему удочерению?

Я колебалась. Но не оглянулась.

– Я расскажу тебе в следующий раз. Это долгая история.

Я видела, что Мари стоит у дверей конвента и наблюдает, как я сажусь в машину. Она не будет так же успешна, как Клэр, в планировании событий моей жизни, в принуждении меня к переездам, к возвращению домой после колледжа – в общем, в обращении со мной как с собачкой, которая все делает по свистку. Возможно, я была бы благодарна им за защиту, даже за их отсутствующую любовь, если б не имела твердого убеждения в том, что тайны, которые скрывали Мари и Клэр, должны были оберегать скорее их, чем меня.

Глава 11

Рассел перевернулся на бок и посмотрел в окно. При каждом движении ему приходилось соблюдать величайшую осторожность, иначе его голову пронзали приступы острой боли. Джульетт была в душе. Через щель под дверью в комнату заползал пар.

Он жил у нее уже четыре дня. Голова забинтована, руки и ноги изранены. Рассел продолжал думать о машине, которая появилась из ниоткуда. Повреждения были бы гораздо серьезнее, если б он не отскочил в сторону. После его выписки из больницы Джульетт была самим терпением: заботилась о нем, проверяла зрачки, каждые десять минут проводила неврологический тест, меняла повязки. Он чувствовал ее восторг, вызванный тем, что он живет у нее, – она надеялась, что это явление станет необратимым. Но он уже ощущал себя в ловушке. Он был бы рад всему, даже сидеть за своим столом и перебирать бумажки, лишь бы выбраться отсюда.

Когда он вкратце рассказал, какое дело расследовал до наезда, Дуг, его друг, с которым он учился в полицейской академии, настоял на том, чтобы поставить полицейского наблюдать за домом. Верная предосторожность, но из-за этого Рассел чувствовал себя пленником, беспомощным. И спокойствия это чувство ему не добавляло.

Бо́льшую часть времени он проводил, анализируя со всех сторон факты из дела Оуэнсов. Рабочая версия заключалась в том, что эта супружеская пара была связана с удочерением Авы. Только это имело какой-то смысл. Кто такая Ава? Откуда она взялась? Почему родители – или кто-то еще – подкинули ее в церковь? Ему не хватало информации. Нужно было как можно больше узнать о Клэр. И обо всей семье Клэр.

Рассел подумал об Аве и улыбнулся. Она, наверное, все еще живет у Джоанны и, когда увидит его, обязательно отчитает и при этом будет четко и резко произносить каждый звук. Когда она сердится, ее глаза напоминают пули, которые в любое мгновение могут вылететь и убить наповал. Расселу однажды довелось увидеть, как она спорит с государственным защитником. Они ходили взад-вперед по коридору. В какой-то момент Ава так разозлилась, что перескочила на другой язык. Когда она сообразила, что произошло, то посмотрела на собеседника и заявила: «У меня нет времени переводить, посмотри в словаре». И пошла прочь.

– Чему ты улыбаешься? – Джульетт скользнула в постель рядом с ним и обняла его.

Рассел поморщился:

– Плечо, Джул, ты забываешь о нем.

– Я постоянно помню о твоем плече. Уже несколько дней. Я обмывала его, меняла повязку, давала тебе антибиотики. – Она придвинулась ближе. – А теперь хочу позаботиться о тебе.

Она поцеловала его, и Рассел опять раздраженно поморщился. Он сильно осунулся, а препараты, которые ему прописали, лишь слегка притупляли боль.

– Не хочу, Джульетт. Не сегодня. У меня сильные боли.

– Я буду нежной, – прошептала она.

Потом дотронулась до него. С каждым ее движением Рассел напрягался, ожидая мучительную боль, если она прикоснется туда, куда не нужно, однако, как ни удивительно, его тело откликалось на ее ласку.

Он думал, что Джульетт – та самая; он ждал, когда их жизнь войдет в колею, чтобы сделать стабильность более-менее постоянной. Четырехлетняя хирургическая ординатура требовала от нее полной отдачи; она не могла найти время, чтобы выйти замуж и начать строить семью. Он тоже не был к этому готов. Но сейчас, когда Джульетт была на последнем курсе и уже вступила во врачебное братство, Рассел понял: настала пора двигаться дальше.

Однако какая-то сила удерживала его от решающего шага. Хотя он никогда не был прокрастинатором[6], в последнее время все, что касалось Джульетт, казалось невыполнимым. Он словно двигался против мощного течения.

Именно в тот момент, когда Рассел кончал, в его сознании возник образ Джоанны, сидящей по-турецки на краю кровати, поедающей «Читос» прямо из пакета и болтающей без умолку с Авой, которая пытается почитать книжку. Он непроизвольно хохотнул.

Джульетт улыбнулась, слезла с него и, улегшись рядом, взяла его за руку:

– Я рада, что у меня все еще получается доставлять тебе радость.

Глава 12

Я отперла дверь в дом Клэр и замерла в прихожей. После нескольких дней, что дом стоял запертым, здесь появилась вонь. Да, я разозлилась на Мари за то, что та всю мою жизнь играла при мне роль няньки, однако действовать самостоятельно у меня получалось плохо. Я воспротивилась желанию забраться под одеяло и проспать до конца дня с бутылкой водки под боком. Вместо этого поднялась наверх и переоделась в футболку и шорты из сумок, которые я так и не распаковала. Затем принялась за уборку.