Лабиринты любви - [13]

Кит гордо вскинула голову и помчалась вслед за Бадом в загон.

Бад открыл дверь загона и зашел внутрь; черный жеребец пристально посмотрел на него, потом потряс привязью и сделал шаг в сторону, приблизившись к стоящему в центре столбу, у которого начал бить копытами, раздувая ноздри конь.

— Не так быстро, Вильямс.

Слова Буна, словно кнутом, щелкнули Бада, и у Кит внутри все замерло. Сие с выражением благоговения и обожания уставилась на Буна.

— В чем дело? — раздраженно спросил Бад. — Отойди, я хочу показать этому коню, кто здесь хозяин. — За ним волочилась петля лассо.

Бун ловко наступил на веревку, заставив Бада резко остановиться.

— Какого черта? — Бад обернулся и, увидев суровое лицо Буна, покраснел. Бун улыбнулся, но его улыбка не обещала ничего хорошего.

— У нас немного изменились планы, — сказал Бун. — Лошадь остается здесь.

— Но… черт возьми, парень, старик… этот жеребец… — бессвязно забормотал Бад. — Кто-то же должен показать этому зверю, кто хозяин, — кивнул он в сторону коня.

Бун, засунув руки в карманы брюк, слегка откинулся на каблуках назад.

— Я хочу, чтобы он остался здесь!

— Зачем? — грустно спросил Бад. — Не похоже, чтобы ты собирался ездить на нем верхом. — Он грубо захохотал и стал сматывать веревку, что-то бормоча себе под нос.

Кит оцепенела. Тот Бун, которого она знала, — Дэниел Бун из рода Таггартов — разгромил бы любого, кто осмелился бы предположить, что есть такие скакуны, с которыми Таггарты не могли бы справиться.

Не дрогнув ни одним мускулом, Бун продолжал покачиваться на каблуках. Кит ждала, затаив дыхание, чем все закончится. Ей казалось, что Бун обдумывал, как получше врезать этому Баду. Однако никаких действий с его стороны не последовало, он лишь пожал плечами и прекратил свое покачивание.

Бад накинул на плечо ловко смотанную веревку.

— Это ваш конь, — проговорил он несколько дерзко и повернулся к сестре: — Ты готова, Сие? Сие!

Сие находилась словно бы в состоянии транса и глядела на Буна так, как если бы он был глотком холодного лимонада, предложенного ей в разгар полуденного зноя. Она облизала губы.

— Ммм… одну минуточку. Я хотела бы кое-куда заглянуть.

— Ладно. Только поторапливайся.

Бад направился назад к пикапу. Бун прислонился к открытой калитке загона и глубокомысленно смотрел на черного жеребца, который, фыркая, стремительно бросился через дорогу. Кит стояла, с трудом соображая, что ей следует делать.

— Кит! — Это была Сие.

— Да, что?

— Я спрашиваю, не покажешь ли ты мне дорогу?

— Ты же сама знаешь… — Кит нахмурилась.

— Ну, Кит!

— Хорошо-хорошо, пошли.

И она повела Сие в дом. Оказавшись в прихожей, Сие повернулась, чтобы выглянуть в окно.

— Вот теперь нормально. Расскажи-ка мне все по порядку! — приказным тоном выдала она. — Он не женат, не так ли? Я не думаю, чтобы у него была жена. Известный юрист, живет в Нью-Йорке, практикует и в Англии, правильно? О, он даже красивее, чем был, когда играл Шерифа Джека во время Дней Шоудауна! Клянусь, я бы его проглотила!

— Ты что, с ума сошла? — поинтересовалась Кит. — Это всего лишь Бун, а не Кевин Костнер или кто-нибудь еще. Ванная комната…

— Я знаю, где ваша ванная комната! — Сие облизала губы. — Сколько Бун пробудет здесь? Он не собирается участвовать в представлении во время Дней города? О, восторг! Это было бы великолепно! Я буду играть Розу, а он может быть Шерифом Джеком… Ох, ох, ох!

Ох, ох, ох, подумала и Кит. Затаив дыхание!

Кит должна была признать одну вещь: Бун говорит только тогда, когда чувствует в этом потребность. Раздеваясь, чтобы лечь в постель, она припомнила, что провела большую часть дня в поисках возможности обменяться с ним хотя бы несколькими фразами. Это никак не удавалось. Бун с утра заперся в кабинете Томаса Т… Он долго разговаривал по телефону. Ей было довольно хорошо слышно, и она знала, что он говорил со своим нью-йоркским офисом. Беседа касалась интересов семьи Таггарт в нефтяном бизнесе; речь шла даже о ковбоях и подсобных рабочих для ранчо «Рокинг Т.».

Было так много вопросов, ответы на которые она хотела бы знать. Например, как он решил поступить с черным жеребцом, что собирается сказать Томасу Т. в связи с этим, если вообще собирается что-нибудь говорить, и — главное — хватит ли у него мужества?

Конечно, ее это не касается, но все же…

В этой части страны человек теряет уважение, если отказывается раскрыть все карты. А Бун, по-видимому, хочет поступить именно так. Бад задал ему задачу, и Бун должен достойно на нее ответить.

Беспокойно ворочаясь в кровати, Кит пыталась найти ответы — и не нашла ни одного. Она просто не знала этого нового Буна, поэтому не могла понять, в каком направлении он будет действовать. Это был уже не тот мальчик, которого она обожала в детстве. С тем мальчиком было легко разговаривать, он был полон романтической отваги, которая потрясала ее до глубины души, даже если она была направлена на других девочек, постарше, и его можно было сразу рассмешить.

Кто забрал того мальчика и прислал вместо него этого холодного, сурового незнакомца? Она крепко зажмурила глаза в надежде, что придет сон.

И тут в лунной ночи она услышала, как в загоне заржали лошади. Что-то обеспокоило животных. Кит села в кровати и напрягла слух. Возможно, это был койот, пробегавший мимо, или даже хорек.