Лабиринт Осириса - [192]

– Ты ненормальный, – прошептала она и повторила громче: – Ты ненормальный.

Плечи старика начали вздыматься, словно раздувающийся капюшон кобры.

– Понимаю, ты обижена, Рейчел.

– Да ты совсем рехнулся! – взорвалась она. Неожиданно в ее голосе прорвался поток чувств. – Вернуться домой! После всего, что ты сделал! После всего, что натворил! Как ты полагаешь, почему я сбежала из дома? И постаралась скрыться как можно дальше? Изменила имя, личность? Почему все это время, если только не спала, занималась тем, что боролась с подобными тебе? Почему делала все, чтобы насадить «Баррен», как ты насадил меня?

– Рейчел…

– Слышишь, ты, похотливое животное, я была ребенком! – Теперь она кричала, откинув голову назад, глаза бешено сверкали, изо рта летели брызги слюны. – Десяти лет от роду! И каждую ночь! Наш маленький секрет – папина особенная любовь. Он так показывает, как он тобой дорожит. Ничего, если немного больно, это нормально, совершенно нормально. Гнусный ты тип!

– Довольно, Рейчел!

– «Возвращайся домой! Бери бразды правления в свои руки!» Это после всего, что было? После Ривки? После того, что случилось сегодня? Ты полоумный, самодовольный пакостник! – Ее голос сорвался, слова застревали в горле, дыхание вырывалось короткими, отчаянными толчками. – Я никогда не вернусь! Слышишь: никогда, никогда! Тебе меня не втравить в свой гнусный бизнес! Я не стану работать на «Баррен»! Не буду участвовать в твоих мерзких, грязных делишках!

Пальцами левой руки Рейчел вцепилась себе в волосы – жест из детства, так она поступала в тот момент, когда он входил в нее. Дергала себя за пряди, словно в безнадежной попытке оторвать себя от него.

Одновременно поднялась другая рука, и «глок» нацелился Баррену в голову. Ведь именно за этим она сюда явилась. За тем, что давным-давно надлежало сделать. А она все не решалась, двенадцать лет отвлекала себя забастовками, маршами, протестами и акциями «Плана Немезиды». Откладывала, замещала чем-то иным. Можно называть как угодно. А по сути, оттягивала неизбежное.

Но время настало. Как сказал отец.

Пришло время совершить настоящий поступок.

Наступило время наказывать.

Стоявший перед ней Баррен снова прижал к лицу кислородную маску и, не сводя с нее глаз, сделал несколько медленных, хриплых вдохов. Пластик у его рта затуманился, и он оторвал маску от губ.

– О, моя Рейчел, дорогая, дорогая Рейчел.

Ни тени вины в его голосе, хотя она ничего подобного и не ожидала. Ее отец был не из тех людей, которые мучаются укорами совести или нагружают себя моральными проблемами. Но и страха он не испытывал, хотя она целила ему прямо между глаз. Скорее какую-то жуткую укоризненную озабоченность. Словно взволнованный отец, чье чадо расшалилось, но он слишком его любит, чтобы сильно огорчаться.

Рейчел почувствовала, как у нее похолодело в животе.

– Понимаю, Рейчел, как это трудно. Какая это для тебя ноша. Долг. Предназначение. Ты всегда обладала свободолюбивым духом. Не отрицаю, непросто. Но ты должна понять, что такова твоя судьба – возглавить семью, компанию. От этого не уйти, как не уйти от крови, которая течет в твоих жилах. Ты – Баррен. Нравится это тебе или нет, ты член семьи. Вовлечена в наше дело. А что до того, чтобы работать на нас, – Натаниэль улыбнулся, – ты уже это делаешь, так что переход не покажется трудным.

На лице Рейчел промелькнуло сомнение – она не понимала, о чем говорит отец. А он, опершись о ходунок, смотрел на нее сияющими глазами.

– Послание получено, – проговорил он мягко. – Предложение принято. Мы боремся вместе.

И без того бледное лицо Рейчел стало пепельно-серым. Она хотела что-то сказать, но губы шевелились, а слов не получалось.

– Что ты… как ты…

– Неужели не понимаешь? – В его голосе опять послышалась укоризна. – Мы и есть «План Немезиды». Корпорация «Баррен». Это мы. Мы ею заправляем.

Повисла пугающая тишина. Вдруг Рейчел почувствовала, что ей отказывают ноги, и сделала неверный шаг назад. В горле булькнуло – полустон, полувсхлип.

– Нет! Ты лжешь. Ты меня обманываешь, – выдавила она из себя.

Но по лицу отца поняла, что он говорит правду. Мясистые губы сложились в развратную улыбку, в глазах победная твердость. С таким видом он входил к ней в спальню и с хозяйским видом откидывал одеяло.

– О Господи! – прошептала Рейчел. – За что?

Он развел руки, кисти с покрытой пятнами кожей были огромны, как бейсбольные перчатки.

– Это все наше, Рейчел. Мы все контролируем. Вот что такое «Баррен» – контроль над всем.

– Господи, нет!

– Кто бы мог подумать, что «Немезида» так разрастется. Ведь она задумывалась как небольшое предприятие для одной-единственной акции. Небольшая хитрость, чтобы подорвать парочку наших конкурентов. Один из наших ребят предложил создать сайт и под маркой группы чокнутых антикапиталистов вылить на всеобщее обозрение всю грязь, какую удастся на них собрать. – Баррен покачал головой. – И дело пошло, вписалось в дух нашего смехотворного, несуразного времени. «Немезидой» заправляли из Хьюстона два наших компьютерных гения, а активисты из международной сети снабжали их информацией, наивно полагая, что борются с системой. Пришлось платить парням целое состояние, чтобы они держали языки за зубами, но, поверь, это того стоило. С «Немезидой» мы одним нажатием кнопки могли угробить любого из наших конкурентов. Все равно что отстреливать рыбу в бочке. Чертовски продуктивно.