Лабиринт Осириса - [151]

– Что за черт?

Детектив спустился с груды камня и пошел в ту сторону, все еще не уверенный, видел ли он что-то или это вызванный сумерками обман зрения. В тридцати метрах от скалы он остановился и крикнул:

– Са-ля-ам!

Звук облетел амфитеатр, но ему не ответили. И движения больше не было. Но с этого расстояния он заметил, что прямоугольник у основания скалы слегка отличается от остального камня по цвету. И по материалу. Словно кто-то…

– Умно. Очень умно.

Засунув пистолет за пояс на спине, он подошел к скале. Осмотрел и приблизился вплотную. Взялся руками за камень и дернул вниз. Послышался громкий хлопок, и брезент, сорвавшись с рамки, упал к его ногам. Маскировка хотя и грубая, но эффективная: желтоватый материал можно было отличить от камня, только подойдя вплотную к скале. За ним открылись две большие створки металлических ворот, запертых на цепь и висячий замок. Выше была высечена единственная надпись. Халифа успел подзабыть иероглифы, но эти трудностей не представляли. Тем более что они обозначали бога.

Осириса.

«Есть!» – прошептал он.

Подергал дверь, затем достал пистолет, прицелился и сбил пулей замок. Грохот выстрела прокатился меж каменных стен, вспугнул с полдюжины стрижей, и они в панике взмыли к небесам. На какое-то мгновение детективу показалось, что он снова услышал гул механизмов или звук мотора. Невозможно было определить, откуда он исходит, если он вообще откуда-то исходил, а не был просто игрой воображения. Халифа прислушался, но больше ничего не услышал. Воображение. Не иначе. Он потянул одну из створок ворот.

Стальная панель отъехала в сторону, и перед ним открылся лабиринт.

Иерусалим

Когда позвонил Халифа, Бен-Рой разговаривал с Сарой – спрашивал, не надо ли что-нибудь принести на ужин.

Получив сообщение, он тут же перезвонил египтянину, но теперь у того телефон оказался переключенным на голосовую почту. Приветствие на арабском, голос женский. Аппарат не Халифы. Спутниковый, догадался Бен-Рой, раз ловит сигнал посреди пустыни. Он, в свою очередь, оставил сообщение: выразил беспокойство, что товарищ один отправился к руднику, и просил напрасно не рисковать.

– Позвони, как только получишь мое сообщение, – попросил он. – Сразу же. Я буду ждать.

Он отключился. Сидевший напротив Зиски оторвался от бумаг – он наводил справки о Дине Леви – и повернулся к нему.

– Что там такое?

Бен-Рой объяснил. У помощника удивленно изогнулись брови.

– Ему ничего не угрожает?

– Надеюсь. Он мой друг, и мне страшно подумать…

Он не договорил, о чем ему страшно подумать. Посмотрел на стенные часы – только что перевалило за шесть. До визита к Саре еще полтора часа. Он надеялся, что за это время получит от египтянина весточку.

Зиски отвернулся, взял мобильный телефон и принялся набивать текстовое сообщение.

Гора Эль-Шалул

Халифа вступил в лабиринт. Щелкнул выключателем фонаря и повел вокруг себя лучом.

Он оказался в большой камере. Огромной камере – протяженной в глубину и пещерообразной, хотя отметины древнего резца на потолке и стенах свидетельствовали о том, что она скорее рукотворная, чем природная. Пол был густо заляпан пометом летучих мышей, в воздухе стоял сильный запах аммиака. Детектив достал из кармана платок, прикрыл нос и сделал несколько шагов.

Справа и слева открывались входы в дюжину тоннелей – расходящиеся веером от центральной камеры неприветливые лазы в темноту, словно их прогрызли в камне в поисках пищи гигантские личинки. Некоторые находились на уровне пола, другие – выше. У самого высокого к стене еще с древних времен была приставлена лестница. Халифа посветил фонарем на обтянутые кожей ступеньки. Они выглядели такими же крепкими, как три тысячелетия назад. Детектив направил луч в коридор. Там были двери, много дверей. Он насчитал девять, а дальше свет фонаря поглощала тьма. Согласно схеме Пинскера за дверями находились помещения, где в древности селили рабочую силу. Люди влачили здесь пещерное существование, и средняя продолжительность жизни в таких условиях исчислялась несколькими месяцами, если не неделями. Луч фонаря наткнулся на каракули древних рисунков на потолке и стенах, ряд глиняных сосудов для хранения припасов, перевернутую плетеную корзину. Затем Халифа посветил через всю камеру в зияющее прямоугольное отверстие в дальней стене.

Вход в главную рудничную галерею.

До сих пор, кроме раздвигающихся створок ворот, детектив не заметил ничего, что бы свидетельствовало о присутствии в шахте современного человека. У входа же в галерею такое подтверждение нашлось, хотя не то, что он ожидал. Прижав платок к лицу, он направился в сторону отверстия, и с каждым его шагом в воздух вздымались хлопья сухого помета.

Большую часть прохода занимала стальная платформа. Своего рода погрузочная эстакада, подумал Халифа, поскольку находилась она примерно на высоте кузова грузовика. Сюда же от главного входа в шахту вели следы колес. К платформе были привинчены две отстоящие друг от друга примерно на пару метров направляющие в виде буквы «L». Они спускались к полу галереи – словно горка без конца – и исчезали в темноте.

Халифа повел лучом фонаря вокруг, потом посветил в галерею и, стоя между направляющими, посмотрел вниз. Направляющие шли рядом со стенами. Сюда что-то привозили снизу. Вкатывали или затаскивали лебедкой на платформу и с нее грузили в кузовы машин. Руду? Золото? Детектив не мог ответить на этот вопрос. Он сделал несколько шагов вперед. Его поглотила темнота, настолько густая, что он мог ее осязать, словно прокладывал путь, раздвигая тугую паутину. Внизу стремительно метались тени – с насиженных мест взлетели напуганные внезапным светом летучие мыши. Металлические полосы уходили все дальше. Халифа сделал еще несколько шагов. Направляющие не кончались. Пинскер прошел галерею целиком, и, по его оценке, она уходила почти на милю. Неужели рельсы тянутся до самого конца? Что-то подсказывало Халифе, что так оно и было. То, что здесь грузили, привозили из самых недр шахты. И чтобы узнать, что это такое, необходимо туда спуститься.