Лабиринт Осириса - [11]

Потрясенные люди в масках не могли произнести ни слова. Затем «Мэрилин Монро» бросилась вперед, сорвала маску, открыв бледное лицо и копну рыжевато-каштановых волос, схватила с вешалки в ванной полотенце и набросила на ребенка.

– Все в порядке, – прошептала она, обнимая девочку. – Ça va. Все кончено.

Она долго успокаивала и ободряла девочку, а остальные в это время хранили молчание. Но вдруг щеки женщины вспыхнули, она быстро вернулась в комнату и крепко ударила Семблэра рукояткой пистолета по лицу. Француз, вскрикнув, опрокинулся на кровать и, защищаясь, выставил вперед руки. Другая женщина подскочила и, останавливая, схватила сообщницу за запястье.

– Ло[15], Дина.

«Мэрилин Монро» вырвала руку и снова набросилась на Семблэра. Схватив его за волосы, она резко дернула и впихнула ему глубоко в рот дуло пистолета.

– Я тебя убью! – завопила она. Лицо побагровело, по щекам катились слезы. – Прикончу, грязное животное. Вышибу мозги.

Это была истерика, нервный срыв. И только когда к ней подошел мужчина в маске Пресли и нежно, но твердо обнял, она начала успокаиваться. Они заговорили на языке, который Семблэр не понимал, но был почти уверен, что это иврит. Все еще дрожа, женщина убрала пистолет за пояс джинсов, вернулась в ванную и помогла девочке надеть брошенное на сиденье унитаза красное рваное платье. Затем взяла ее за руку и подвела к выходу из номера – девочка без слов повиновалась. Женщина отперла дверь, выпустила девочку наружу и только после этого снова подошла к Семблэру. Француз скрючился на кровати и стонал, его банный халат задрался к поясу, на воротнике темнели пятна крови. Женщина некоторое время с гримасой отвращения смотрела на него, затем плюнула.

– Ты нам за все заплатишь, – сказала она, вышла из номера и закрыла за собой дверь. После того как она исчезла, «Элвис» бросил быстрый взгляд в окно, желая убедиться, что телохранители Семблэра не заинтересовались происходящим в номере. Убедившись, что все в порядке, он вернулся к кровати и рывком заставил француза сесть. Левая щека у Семблэра посинела и распухла.

– Elle a cassé mâ mâchoire, la chienne[16], – пробормотал он, держась рукой за челюсть.

«Пресли» не ответил, отошел на два шага и прицелился Семблэру в голову.

– Смотри в объектив, – приказал он. – Назовешь свое имя и название своей компании, а затем четко объяснишь, чем занимался здесь, в Африке.

Он дал знак включить камеру.

– Начинай, извращенец.

Иерусалим

Собор Святого Иакова находится в сердце Армянского квартала Иерусалима в двухстах метрах ходьбы от Кишле. К нему примыкает окруженная высокими стенами, похожая на каньон улица, где располагается резиденция патриархата Армянской апостольской церкви. Не успел Бен-Рой пройти полпути, как дождь полил словно из ведра, и ему пришлось укрыться в дверях «Армянской таверны». Костеря Пинкаса за то, что тот пожалел ему зонт, Бен-Рой достал мобильный телефон – решил воспользоваться возможностью позвонить Саре. Извиниться.

Как странно складывается жизнь. Все происходит не совсем так, как ждешь. Несколько лет назад у Бен-Роя была невеста, и они собирались пожениться. Но Галю убили, и жизнь рухнула в пропасть. Так он думал, считая, что похоронен навечно. Но против всех ожиданий из этого состояния его вытащили два человека. Одним из них была Сара.

Они вместе уже четыре года. И это были хорошие годы. Восхитительные. Особенно в начале. Галя, конечно, постоянно присутствовала в его мыслях. Но с Сарой жизнь могла продолжаться. Он излечился. И это касалось не только личной жизни. Снова наладились дела на работе. Его повысили, сделали старшим детективом, отметили в приказе за три удачных расследования. Вернулись его увлеченность сыском, одержимость работой.

Но вместе с этим возникли и сложности. Любой детектив в любой точке мира подтвердит, что очень трудно поддерживать равновесие – одновременно оберегать закон и сохранять отношения в семье. А в таком не дающем расслабиться городе, как Иерусалим, это надо приумножить вдвое. И втрое – в Старом городе, где вера и ненависть, Бог и дьявол, молитва и преступление образуют такой клубок противоречий, что распутать его практически невозможно.

За исключением пары случаев у всех его коллег был на счету по крайней мере один развод, но, как правило, больше. Работа и женщины – эти два мира никак не удавалось совместить. Разве можно уклониться от полицейской облавы на торговцев наркотиками только потому, что подруге вздумалось провести приятный вечер у телевизора? Как романтически ухаживать за ней после работы, если целый день допрашивал серийного насильника? Как не ответить на звонок, если тебя зовут к трупу в соборе, даже если перед тобой изображение твоего ребенка во чреве матери? Где и как провести линию?

С Галей у них был бурный роман – он сделал ей предложение всего через несколько месяцев после знакомства. Напряжение работы не успело испортить их отношения. Зато с Сарой времени для этого оказалось предостаточно. Она старалась изо всех сил, многое ему прощала, но всякому терпению наступает предел, потому что накапливается так много отмененных ужинов и столько часов полного погружения мужа в самого себя.