Лабиринт для Минотавра - [32]

И еще Минотавра беспокоило то, что он не мог визуально ориентироваться в пространстве, по всем направлениям царила беспросветная тьма без единого намека не то что на далекую звезду, но и на родной планетоид, хотя приборы «тритона» говорили, что он в пределах досягаемости. Где бы Минотавр не выбрасывал отростки визуальных приемников, перед ним оказывалась все та же чернота. Словно некто обернул угнанный корабль плотной материей, что, в общем-то, могло оказаться правдой – охранные системы Санаториума наверняка способны схлопнуть вокруг «тритона» защитное поле щадящего класса, исключительно для психологического воздействия на беглеца-воскрешенного. В возбужденном состоянии ему не до тонкостей и навыков ведения корабля по приборам, только голубой шар планетоида влек к себе, как влечет угрей море водорослей. Минотавр не обращал внимания на погруженных в ложементы пассажиров, сосредоточившись на приборах, как мог сам себя сдерживал, но руки его, по локоть в управляющей консоли, время от времени непроизвольно дергались. И «тритон» делал резкие качки по тангажу, отчего по водяному пузырю прокатывались сгущения такой плотности, что чуть не выталкивали беглеца с места пилота.

Минотавр рычал, с трудом возвращая корабль на разгонную траекторию. Несколько раз это почти удавалось. Скорость почти достигла зажигания и на панели всплыл огонек, предупреждая о запуске движителей Кузнеца и последующем гидравлическом ударе. Оператор «гидры» наконец-то сообразил, что цель возвращенцев отнюдь не голубой планетоид и маневренной коллоидной капле со стрекательными щупальцами не догнать «тритона», совершающего нырок. Он предпринял рискованный маневр резкого сближения, намереваясь обхватить беглеца щупальцами, принуждая нарушить протокол разгона. Самое неприятное – он его нарушил, но механизм торможения не сработал, отчего в «тритоне» возникла чудовищная по силе компрессионная волна, гораздо более мощная, чем при зажигании. Защитные коконы беглецов не сработали, и когда «тритона» погрузили обратно в стартовый колодец, вскрытие ничего внутри корабля не обнаружило. Тела в нем превратились в мельчайшую биологическую взвесь, равномерно перемешанную между собой и распределенную по всему водяному объему.

– Путь из Санаториума лежит через сознание бога, – сказал Минотавру Вергилий, и чудовищу не показалось необычным, что лоцман по адским безднам оказался здесь же, в водяном пузыре «тритона». На сверхкритических перегрузках пилоту чудилось и не такое. Например, как светило вдруг распухает, его свечение ослабляется, прорезается карамельным разноцветием удивительных полос, и где-то среди них расплывается огромное красное пятно, его так и хочется лизнуть. Минотавр оскалился от столь безумного ведения, но метаморфоз светила на этом не завершился. Огромный водородный шар, лишенный огня, обрел лик. Тот пристально посмотрел на беглеца, качнулся, набычился, и Минотавр узрел, как во лбу распахивается зеленоватая дыра, червоточина, туда и должно направить «тритона», если только он желает оторваться от преследующей их «гидры». То, что это всего лишь видение, вызванное гидравлическим ударом, Минотавра нисколько не заботило, как не вызвало удивления, что рядом возник Вергилий, в последний раз указующий подопечному путь в лабиринте.

«Тритон» нырнул в червоточину. Голова, висящая в пустоте, поглотила ее. По лицу прошла рябь, видение стянулось в ослепительную точку, вновь уступая место светилу, вокруг вращалось полтора десятка планетоидов и неисчислимое количество малых тел.

Наблюдай некто в Санаториуме окружающее пространство более тщательно, он наверняка заметил бы, как в точке, где «тритон» оказался перехвачен «гидрой», вспыхнула неяркая звездочка. Затем возник набирающий скорость корабль, как две капли воды походивший на тот, на котором пытался уплыть Минотавр. Сходство сводилось не только к внешнему подобию, а являлся он все тем же «тритоном», как мог отметить гипотетический наблюдатель Санаториума, но и к внутреннему содержанию. За консолью управления плавал все тот же Минотавр, в защитных коконах укрывались двое его спутниц – отпрыск по имени Нить и спящая, а позади рубки был принайтован неизвестный предмет, походивший на огромный то ли стручок, то ли куколку. Более того, траектория и параметры движения «тритона» не отличались от корабля, перехваченного «гидрой». На этот раз движители Кузнеца включились в полном соответствии с разгонным режимом, через незначительный по меркам мироздания отрезок времени «тритон» нырнул на орбиту Венеры. Он совершил предписанную процедурой эволюцию торможения и отключения маршевых двигателей, а затем погрузился в атмосферу, нащупав радиосеть облачного острова, и, следуя командам электронного оператора, пристыковался к Лапуте.

2. Возвращение Минотавра

Удивление есть функция наблюдателя. В отсутствие наблюдателя какие бы непонятные события не совершались, никто не может определить их в качестве таковых, взяв на себя смелость и невзирая на свой ограниченный опыт, вынести суждение о возможности или невозможности произошедшего. А что такое жизнь, как не опыт, весьма ограниченный по времени и в пространстве. Это притом, что машины, обладающие гораздо более совершенными возможностями наблюдать и сравнивать, лишены способности удивляться, так как в исчислении вероятностей исходят из математических операций, не предполагающих учета и тем более привнесения в них эмоций.