Кьяра - [11]

— Сегодня все решится.

Кьяра мысленно пожелала своей госпоже удачи, с трудом дотерпела оставшиеся несколько часов своего дежурства и вернулась в собственную спальню.

На протяжении всего дня, девушку несколько раз посещали предательские мысли о том, что стоит все-таки наведаться в

гостевые покои и навестить шиисса. Продолжить то, что они так и не смогли довести до конца. Избавится, наконец, от этого

невыносимого желания. Но чем ближе оказывалось темное время суток, тем неуверенней себя чувствовала Кьяра. А когда все же осталась в одиночестве, то и вовсе передумала. Забралась в постель и строго-настрого приказала себе не думать о всякой ерунде.

А на рассвете ее разбудил топот множества ног, бряцание оружия и звук выбитой двери.

— Именем короля! Шиисса Кьяра ШиДаро, вы арестованы!

* * *

Сжавшись в комочек на жесткой узкой койке в тюремной камере, расположенной в подземельях королевского дворца, Кьяра судорожно всхлипывала. Обхватив себя руками за плечи и подтянув к груди колени, девушка старалась хоть как-то согреться, но ничего не помогало. Тонкая ткань платья, что Кьяра успела накинуть на себя, после того, как в ее спальню ворвались гвардейцы Его Величества, совершенно не защищала от холода, плаща ей взять не позволили, а одеяло заключенным не полагалось. Слезы непрерывным потоком текли по уже опухшему лицу, искусанные в кровь губы нещадно болели, но, ни остановить рыдания, ни перестать и дальше терзать собственные губы, Кьяра не могла.

Она не понимала, что произошло. Как так получилось, что еще вчера, она была приближенной фрейлиной принцессы Шархема, ее доверенной подругой, а уже сегодня ее объявили государственной преступницей? И обвинили в покушении на жизнь короля. Ее, Кьяру ШиДаро, обвинили в том, что она замышляла убить короля Шархема! Это даже звучало бредово!

Когда во время допроса толстяк-дознаватель из Тайной Службы огласил ей обвинение, по которому она оказалась в застенках, Кьяра сразу рассмеялась. Она ни на минуту не поверила в то, что все это может быть всерьез. Решила на какое-то время, что это просто глупая и жестокая шутка, что вот сейчас кто-нибудь войдет в дверь и скажет, что все в порядке и Кьяра может возвращаться в свои покои.

Но ничего подобного, само собой, не произошло. И дознаватель продолжал расспрашивать Кьяру о том, кто ее надоумил подлить королю яд, где она его взяла. Сначала он говорил с ней вежливо и даже немного заискивающе, понимал, что перед ним не какая-нибудь шесса-служанка, а благородная госпожа. Нервничал, вытирал белоснежным платком пот, что струился по щекам, словно извинялся каждый раз, когда задавал вопрос.

И Кьяра расслабилась, поверила в то, что все происходящее просто недоразумение. Даже предположила вслух, что ее оговорили специально — какая-нибудь завистница, что мечтала занять место Кьяры рядом с Ее Высочеством, решила таким образом избавиться от соперницы.

Толстяк кивал, соглашался, а потом вдруг приподнялся со своего неудобного стула и изо всех сил хлопнул ладонью по столу.

— Хватит нести чушь! Королевский маг подтвердил, что ты лично влила яд в вино Его Величества! — всю вежливость и участие

дознавателя, словно водой смыло. Он прямо на глазах превратился в сурового и непримиримого человека. И он обвинял Кьяру уже всерьез. — Признайся, кто надоумил тебя это сделать, и где ты взяла яд! И тогда, возможно, тебя пощадят. В противном же случае… — тут он мерзко ухмыльнулся, окидывая растерявшуюся Кьяру сальным взглядом, от которого захотелось поежиться, — ты знаешь, что ждет государственную преступницу, обвиненную в покушении на жизнь самого короля?

Все это дознаватель произнес, тихим вкрадчивым голосом, приближаясь к сидящей напротив его стола Кьяре.

— Тебя казнят, — он склонился над девушкой, ухватил ее своими потными руками за подбородок и заставил смотреть прямо в глаза, — но сначала отправят в пыточную. Королевские палачи, — пальцы его второй руки уже спускались вниз по шее, оставляя на нежной коже мерзкий след, который хотелось стереть, — лучшие специалисты по развязыванию языков несговорчивых преступников.

Кьяра сглотнула и попыталась вскочить на ноги. Ее не пустили, толкнули сильно, так, что она снова упала на жесткий стул, а

затем дознаватель мерзко-мерзко улыбнулся и провел кончиками пальцев по коже, как раз над вырезом декольте.

— Ты красивая, — прошептал он, склоняясь к уху девушки, — а с красивыми государственными преступницами поступают и того хуже.

В этот момент его ладонь легла на девичью грудь и больно сжала полушарие.

— Я ничего не делала! — взвизгнула Кьяра, все-таки умудрившись вскочить и отбежать от дознавателя на несколько шагов. — Я

не подливала никакой яд! Я вообще не знаю, о чем вы говорите!

Само собой, ей никто не поверил. Ее не били и пока не спешили применять «особые методы допроса», про которые обмолвился мерзкий дознаватель, но угрозы сделали свое дело. Кьяра испугалась. Она знала, что за нее некому заступиться. Ей некому помочь. Разве что, Ее Высочество. И потому требовала встречи с принцессой. Сразу даже пыталась угрожать дознавателю, говорила о своем положении, о том,