Квазимодия - [19]

Вот и думайте, кто больше добра несет людям? Пока я вижу, что все зло идет от Божьих людей. Хотя, трудно судить о том, что же бывает там, о чем нам постоянно твердят. О царствии небесном. Никто не знает, что там и не пытаются сравнивать. И никого в сердцах не посылают в это царствие, а наоборот, посылают к черту. Вероятно, бывали там или потому, что это царствие более описано, чем другие. Один только Данте Алигьери побывал там и, вернувшись, изрек истину — «Оставь надежду, всяк туда входящий». Но почему и как он вернулся, если у него не было никакой надежды? Значит, если есть надежда, то все может свершиться так, как хочет страждущий.

Ладно, все это теория, а мне нужно жить дальше и крутить головой в разные стороны, чтобы не попасть в неприяную историю.

К концу недели мне принесли все документы на мой коттеджик. Все было зарегистрировано и оставалось только поставить подписи. Прямо коммунизм какой-то. Я расписался и заполнил платежное поручение на перечисление денег.

— Можете заселяться хоть сегодня, Алексей Алексеевич, — сказал мне представитель фирмы, протянул связку ключей и пульт дистанционного управления для внутридомовой техники.

Обживать новое жилище я стал постепенно. Сначала нанял приходящую домработницу и водителя автомобиля, который собирался еще купить. Пусть водитель присмотрит хорошую модель, а потом мы ее и приобретем. Жить так жить. Об охране я и не думал. Что может охрана против снайперской винтовки, которая стреляет на три километра? Да ничего. От хулиганов защититься? Так меня Люций Фер защищает почище всякого спецназа.

Глава 18

Когда я пришел за окончательным расчетом в школу, то там меня встретили как родного. Это как в старые времена, когда человек из категории ЧСИР (член семьи изменника родины) возвращался в разряд нормальных людей. Все его радостно приветствуют и все в один голос говорят, что они никогда не верили, что он ЧСИР, хотя только что избегали даже здороваться с ним и шарахались от него как от прокаженного.

— Ну, как же так, Алексей Алексеевич? — сетовала директор школы. — Вы же у нас передовой учитель, все школьники к вам так хорошо относились.

Такое ощущение, что сверху спустили установку — окутать вниманием и заботой человека, от которого все хотели избавиться.

— А мы как раз планировали создание современного лингафонного класса, — быстро говорила директор, боясь, что остановка в разговоре сорвет то, что она задумала, — и мы хотели поручить это дело вам. Найти инвесторов, организовать поставку оборудования и начать преподавание. Вот.

Я не думаю, что Богославия — исключение из правил. Во всех странах существуют свои демократические Berufsverbot'ы и с попавшими под ограничения людьми разговаривают так же, как и со мной. А снятие ограничений ведет к «искренней» радости за человека.

— О, не волнуйтесь, — успокоил я директоршу, — стоит только свистнуть и со всех сторон набегут инвесторы и поставщики всякого оборудования. Вы же не частная школа, а муниципальная. Проведут тендер, отдадут подряд на работы тем, кто предложит самое дешевое оборудование и самые дешевые работы. Только учтите мнение по этому поводу Александра Сергеевича Пушкина: «И сказал ему Балда с укоризной, не гонялся бы ты, поп, за дешевизной». Дешевизна всех обманывает, потому что муниципалитет сначала дает обещания, работы выполняются, принимаются, а потом муниципалитет начинает крутить носом и хаять всех и вся, сбивая цену и отказываясь платить. Так что, нужно крепко подумать, связываться или не связываться с этими работами. Помните, летом фасад школы красили? Так ведь фирме до сих пор не заплатили за покрасочные работы, и она даже через суд ничего не может сделать. А вам я пожелаю успехов в трудном деле воспитания подрастающего поколения.

Вот так я расстался с нивой просвещения, не думая о том, что причинил кому-то зло и сделал что-то плохое. Специалистов пруд пруди, кому-то я освободил путь-дорогу в будущее.

По дороге домой, то есть в гостиницу, я все вспоминал условия договора, подписанного мною с Люцием Фером. Мне помогают выполнить все мои желания. Но как? Если я буду сам работать над исполнением этих желаний. То есть, если я даже возьмусь за что-то невыполнимое, то оно исполнится? Ой, вряд ли. Это по типу таких вот атеистических вопросов двадцатых годов прошлого столетия: может ли Господь создать такой камень, который сам не сможет поднять? Или, что создал Господь первым, яйцо или курицу?

Однажды великий император Акбар потребовал от министров ответа на вопрос:

— Могу ли я что-либо, чего не может Бог?!

Министры сразу почуяли беду, потому что как ни ответь, либо Бог, либо царь будут прогневаны. Все молчали. Тогда ближайший советник императора Бирбал сказал:

— Да.

Все удивились и даже сам император.

Бирбал сказал:

— Всё творение принадлежит Богу, поэтому если Бог захочет кого-нибудь изгнать за пределы своих владений, он не сможет этого сделать, а вы любого неугодного вам человека можете выдворить из своего царства.

Ловкий человек выкрутится из любого положения. Вон, Штирлиц, из любой сложной ситуации всегда выходил сухим из воды.