Квартирантка с двумя детьми - [18]
– Хм, – усмехнулся похожий на офицера, – какой-то бред… Слушай, ты спецом нам мозги пудришь, чтоб мы другого выхода не искали?.. Ты здесь работаешь – есть отсюда выход какой-нибудь?
Он сам, не дожидаясь ответа, медленно обвёл взглядом комнату. Холодильники, металлические столы… Все стены были покрыты кафелем; отверстия вентиляции такие маленькие, что в них не влезет и пятилетний. Одна дверь – через неё их сюда загнали.
– Ясно, – произнёс с долгим выдохом, – тупик.
– Да я не вру, – сказала девушка уже без всякой радости и оживления, явно понимая, что ей не верят. – Но так было. И сейчас… – она глянула под холодильник, – там свечение синеватое. И оно крутится… вращается так…
Похожий на офицера осторожно, то и дело оглядываясь на дверь, в полуприседе подобрался к холодильнику.
– Угу, мерцает. Датчик какой-то.
– Это он, – шёпотом поправила девушка, – портал. Он меня тогда этим вращением и поманил. И я туда… И… ну, и переместилась.
– Ты серьезно? – вопросительно хмыкнул типичный слесарь.
Похожий на офицера выставил руку:
– Погодите!.. И что – влезаешь туда… Как это произошло, перемещение?
– Ну, я говорила же, – я залезла и оказалась на уроке в школе… как спала, а потом – раз! – проснулась.
– И всё помнила?
– Ну-у…
– Давай без «ну». Если ты нам тут лепишь, то ведь пойдёшь как пособница. Учти!
Девушка смотрела хоть и глуповатыми, но честными глазами.
– И как там, – смягчил он интонацию, – ты жила и видела, что все то же? Все три года жила второй раз?
– Нет, не то что видела, что то же… То есть это было, как это… Как его? Когда чувствуешь, что это уже было раньше с тобой…
– Дежавю! Дежавю! – подсказали несколько человек с таким пылом, словно именно от этого слова зависела их жизнь. Вот продемонстрируют, что знают его, дверь откроется, и их выпустят. Как в квесте.
– Да-да, точно…
– И что, – спросила тётенька с костистым лицом, – получится, если я туда попаду – я и лытки на холодец не ставила? И он сейчас не выкипает стоит?
Девушка дернула плечами:
– Наверное… У меня, кажется, всё повторялось, кроме последнего… Я не пошла на корпоратив, и Михайлов меня не тронул. А остальное, что замечала, то же было.
– И плохое повторялось?
– Да.
– Эт значит, – поморщился парень с пустой сумкой для ноутбука, – я только-только с этой мозгодеркой разбежался, а там опять повторится?
– Не надо женщин обзывать, – сказала моложавая со стразами.
– Хм! Вам можно своего парня скотом, а мне – нет?
– Потому что скот он. Скотина!
– Тише!
Мужчина и женщина замолчали, и стал слышен лепет костистой:
– И я маму совсем недавно вытащила – она хоть на человека походить стала… Опять мучиться? Я не смогу… А она ведь лучше, и даже встаёт сама иногда… Может, встанет, выключит лытки эти неладные… Ох, ведь советовали плиту с таймером купить…
– Вы говорили уже про лытки, – перебил похожий на офицера. – Так… – Он снова заглянул под холодильник.
– Лытки, это что вообще такое? – спросил мужчина в деловом костюме.
– Х-хо! Ты из приезжих, что ли? – удивился типичный слесарь. – Вот это место, – пошлепал себя по голени, – лыткой зовется. Не знал?
– Так! – повторил похожий на офицера громче и внушительней. – Там действительно что-то мерцает. И вроде как вращается. Но перемещение – это бред, это Голливуд какой-то, «Назад в будущее».
– Но ведь Голливуд от чего-то отталкивался, – заметил представительный пожилой человек, и тон у него был тоже представительный, весомый. – И не только Голливуд.
– В плане?
– Что-то есть в природе, что заставляет верить в возможность перемещений во времени. Есть масса примеров. Китайская лощина чёрного бамбука, Голосов овраг в Москве… Недавно и учёные доказали, что оно возможно…
– Так, погодите, – сказал напоминающий офицера, – лекцию послушаем в следующий раз.
– Типун тебе на язык! – задыхаясь, произнесла полная тётенька.
– В другой обстановке, я хотел сказать… Я вот о чём – вы утверждаете, что это возможно. Вот так взять, залезть в эту щель и исчезнуть. И оказаться в прошлом?
– Теоретически, да, – качнул подбородком представительный. – Конечно, машина времени – это, на мой взгляд, всё-таки дело очень далекого будущего – а вот природные скачки вполне возможны… Вот смотрите, нас здесь больше десятка. Мы все напуганы. Так?
– Ещё б.
– Вот. Этот коллективный испуг, а испуг – состояние кратковременное, в отличие от страха, – вполне мог создать такой зазор, некое нарушение времени. И сейчас оно держится на нашем испуге… Мерцает там ещё?
Девушка и похожий на офицера резко глянули в отверстие, чуть не столкнувшись головами.
– Мерцает… Вращается.
– Ну вот. Что там может мерцать и вращаться объективно?
– Может, этот… хлор… азот из шланга, – предположил кто-то сзади.
– Тогда бы запах был.
– Ну да, запах…
Некоторое время все молчали, придумывая каждый порознь, но одновременно, ещё версию, что может синевато мерцать.
– Единственный способ – проверить, – сказал представительный. – Всё, касающееся настоящих открытий, сопровождалось экспериментами на себе.
– Прошу. – Похожий на офицера подвинулся, приглашая представительного лезть под холодильник.
– Я не о себе лично говорю.
– Хм! Ловко.
– Да я и не войду. Узко.
«Елтышевы» – семейный эпос Романа Сенчина. Страшный и абсолютно реальный мир, в который попадает семья Елтышевых, – это мир современной российской деревни. Нет, не той деревни, куда принято ездить на уик-энд из больших мегаполисов – пожарить шашлыки и попеть под караоке. А самой настоящей деревни, древней, как сама Россия: без дорог, без лекарств, без удобств и средств к существованию. Деревни, где лишний рот страшнее болезни и за вязанку дров зимой можно поплатиться жизнью. Люди очень быстро теряют человеческий облик, когда сталкиваются с необходимостью выживать.
Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», сборников короткой прозы и публицистики. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист «Русского Букера» и «Национального бестселлера». Главный герой нового романа «Дождь в Париже» Андрей Топкин, оказавшись в Париже, городе, который, как ему кажется, может вырвать его из полосы неудач и личных потрясений, почти не выходит из отеля и предается рефлексии, прокручивая в памяти свою жизнь. Юность в девяностые, первая любовь и вообще – всё впервые – в столице Тувы, Кызыле.
В новой книге Романа Сенчина две повести – «У моря» и «Русская зима». Обе почти неприкрыто автобиографичны. Герой Сенчина – всегда человек рефлексии, человек-самоанализ, будь он мужчиной или женщиной (в центре повести «Русская зима» – девушка, популярный драматург). Как добиться покоя, счастья и «правильности», живя в дисбалансе между мучительным бытом и сомневающейся душой? Проза Сенчина продолжает традицию русской классики: думать, вспоминать, беспокоиться и любить. «Повести объединяет попытка героев изменить свою жизнь, убежать от прошлого.
Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», «Информация», многих сборников короткой прозы. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист премий «Русский Букер», «Национальный бестселлер». Слом, сбой в «системе жизни» случается в каждой истории, вошедшей в новую книгу Романа Сенчина. Остросоциальный роман «Елтышевы» о распаде семьи признан одним из самых важных высказываний в прозе последнего десятилетия. В повестях и рассказах цикла «Срыв» жизнь героев делится на до и после, реальность предлагает пройти испытания, которые обнажат темные стороны человеческой души и заставят взглянуть по-другому на мир и на себя.
Серия «Перемены к лучшему» — это сборники реальных позитивных историй из жизни современных писателей. Забыть свою первую любовь невозможно. Была ли она счастливой или несчастной, разделенной или обреченной на непонимание, это чувство навсегда останется в сердце каждого человека, так или иначе повлияв на всю его дальнейшую жизнь. Рассказы из этого сборника совершенно разные — романтичные, грустные, смешные, откровенные… они не оставят равнодушным никого.
У Романа Сенчина репутация автора, который мастерски ставит острые социальные вопросы и обладает своим ярко выраженным стилем. Лауреат и финалист премий «Большая книга», «Русский Букер», «Национальный бестселлер», «Ясная Поляна».В новом романе «Зона затопления» жителей старинных сибирских деревень в спешном порядке переселяют в город – на этом месте будет Богучанская ГЭС. Автор не боится параллели с «Прощанием с Матерой», посвящение Валентину Распутину открывает роман. Люди «зоны» – среди них и потомственные крестьяне, и высланные в сталинские времена, обретшие здесь малую родину, – не верят, протестуют, смиряются, бунтуют.
Держать людей на расстоянии уже давно вошло у Уолласа в привычку. Нет, он не социофоб. Просто так безопасней. Он – первый за несколько десятков лет черный студент на факультете биохимии в Университете Среднего Запада. А еще он гей. Максимально не вписывается в местное общество, однако приспосабливаться умеет. Но разве Уолласу действительно хочется такой жизни? За одни летние выходные вся его тщательно упорядоченная действительность начинает постепенно рушиться, как домино. И стычки с коллегами, напряжение в коллективе друзей вдруг раскроют неожиданные привязанности, неприязнь, стремления, боль, страхи и воспоминания. Встречайте дебютный, частично автобиографичный и невероятный роман-становление Брендона Тейлора, вошедший в шорт-лист Букеровской премии 2020 года. В центре повествования темнокожий гей Уоллас, который получает ученую степень в Университете Среднего Запада.
Яркий литературный дебют: книга сразу оказалась в американских, а потом и мировых списках бестселлеров. Эмира – молодая чернокожая выпускница университета – подрабатывает бебиситтером, присматривая за маленькой дочерью успешной бизнес-леди Аликс. Однажды поздним вечером Аликс просит Эмиру срочно увести девочку из дома, потому что случилось ЧП. Эмира ведет подопечную в торговый центр, от скуки они начинают танцевать под музыку из мобильника. Охранник, увидев белую девочку в сопровождении чернокожей девицы, решает, что ребенка похитили, и пытается задержать Эмиру.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
«Иджим» – новая книга рассказов Романа Сенчина, финалиста премии «Букер-2009», блестящего стилиста, хорошо известного читателям литературных журналов «Новый мир», «Знамя», «Дружба народов», «Октябрь» и других.Сенчин обладает удивительным и редким по нынешним временам даром рассказчика. Интонация, на которой он говорит с читателем о простых, не примечательных ничем вещах и событиях, подкупает искренностью и бесхитростностью. Как будто Сенчин живет и пишет не в эпоху пафоса и гламура, а творит где-то рядом с Чеховым, и каждое его слово, и каждый взгляд нацелен прямо в суть вещей.Написанная в лучших традициях русского рассказа, эта книга станет вашим спутником и советчиком.
Новая книга рассказов Романа Сенчина «Изобилие» – о проблеме выбора, точнее, о том, что выбора нет, а есть иллюзия, для преодоления которой необходимо либо превратиться в хищное животное, либо окончательно впасть в обывательскую спячку. Эта книга наверняка станет для кого-то не просто частью эстетики, а руководством к действию, потому что зверь, оставивший отпечатки лап на ее страницах, как минимум не наивен: он знает, что всё есть так, как есть.
В книгу вошли две повести Романа Сенчина — «Минус» и «Вперед и вверх на севших батарейках». Их герой — полный тезка автора — и автопортрет, и самопародия: как настоящий реалист, он пишет о том, что хорошо знает.Действие «Минуса» происходит в небольшом сибирском городке, Роман работает монтировщиком в театре. Таскает тяжелые декорации, спит с актрисами, пьёт от тоски по вечерам… а ночью мечтает о далекой столице. Герой повести «Вперед и вверх на севших батарейках» уже живет в Москве, учится в Литинституте, успел жениться и развестись, и близок к цели — стать известным писателем.
В новой книге известного прозаика Романа Сенчина собраны три повести – одна из них, самая яркая и лиричная, написана от лица старшей дочери автора, по горячим следам событий на Болотной площади. В героях этой повести любопытный читатель без труда узнает оппозиционера Сергея Удальцова, скандального публициста Сергея Шаргунова и заглянет за кулисы повседневной жизни Сенчина – в его компьютер и даже холодильник.Героями двух других повестей стали диаметрально противоположные по духу мужчины: житель курортного городка без профессии, охваченный печоринской тоской и энтропией, и оренбургский летчик, исполненный гайдаровского героизма.В этом триптихе Сенчин фиксирует ближайшую по времени действительность, не приукрашивая и не замалчивая ничего.