Кванты. Как волшебники от математики заработали миллиарды и чуть не обрушили фондовый рынок - [95]

Потери росли с такой скоростью, что уследить за ними было невозможно. Денежная сеть стояла на краю гибели, и никто не знал, когда все закончится.

В PDT Мюллер продолжал обзванивать менеджеров, стараясь вычислить, кто продает, а кто нет. Но на звонки мало кто отвечал. В чем-то это было похоже на покер. Никто не знает, у кого что на руках. Кто-то может блефовать, делать хорошую мину при плохой игре и при этом сливать позиции. Кто-то придерживает карту в надежде переждать бурю. И Мюллеру нужно было принять решение, аналогичное тому, которое он часто принимал за карточным столом. Только масштаб был несколько иным: бросить в центр стола больше фишек и надеяться на лучшее или сложить на стол карты и уйти.

Остальные менеджеры были в той же ситуации. «Мы с ума сходили, — вспоминал сооснователь AQR Джон Лью. — Менеджеры-кванты обычно стараются не слишком афишировать свою деятельность, особенно друг с другом на контакт не идут. Это было очень похоже на партию в покер. Вселенная квантов не так велика. Мы, менеджеры, все знаем друг друга. Мы звонили друг другу и спрашивали: “Вы продаете? — А вы?”»

Ситуация выходила из-под контроля. Мюллер сообщал о положении вещей боссам Morgan, включая Зоуи Круз и Джона Мэка.

Он хотел знать, какой ущерб можно себе позволить. Но руководители не назвали цифр. Они не понимали всех тонкостей работы PDT. Мюллер долгие годы держал свои позиции и стратегии в таком секрете, что мало кто в банке имел представление о том, как PDT делает деньги. Круз и Мэк знали, что фонд почти всегда приносил прибыль. И только это было важно.

Значит, решать было Мюллеру. К утру среды, 8 августа, он определился. Накануне он прилетел из Бостона, когда стало понятно, что произошло что-то серьезное. В аэропорту Ла Гуардиа его встретил личный шофер, офицер полиции в отставке. По дороге в город на заднем сиденье своего BMW 750Li он позвонил в офис, чтобы оценить ущерб.

Потери были колоссальными, вдвое хуже, чем в понедельник. Мюллер понял: надо срочно что-то делать. Времени не так много. День уже был в самом разгаре. Нужно принимать решение.

Он заглянул в свою квартиру в здании Time Warner, а потом пешком дошел до офиса. Было около 7 часов вечера. Он отправился в офис Morgan, чтобы встретиться с трейдером Эми Вонг, отвечавшей за портфель с фундаментальным подходом, которому приходилось хуже всего. Они вместе с несколькими ключевыми сотрудниками засели в конференц-зале рядом с маленьким операционным залом PDT.

Вонг подсчитала убытки. Фундаментальный портфель лишился почти 100 миллионов долларов.

— Что нам делать? — спросила Вонг.

Мюллер пожал плечами и скомандовал: продавайте.

К утру среды PDT вовсю выполнял приказ Мюллера, агрессивно закрывая позиции. И при этом ситуация не улучшалась. Все остальные алгоритмические фонды тоже в панике продавали. В ту среду то, что началось как дикие и необъяснимые сбои в моделях квантов, превратилось в катастрофический обвал, подобных которому в истории финансовых рынков еще не бывало. Почти все алгоритмические стратегии, даже самые хитроумные, приводили к миллионным потерям. Это был делеверидж в космических масштабах.

Удивительно, но «затерянный мир» алгоритмической торговли первое время скрывал потери от внешнего мира. Стремительный рост цен на акции, на понижение которых играли кванты, привел к прибылям на общем рынке и сбалансировал падение акций, которые по оценкам квантов должны были прибавить в цене. В понедельник индекс Доу-Джонса вырос на 287 пунктов. Еще 36 пунктов прибавилось во вторник, затем еще 154 в среду. Рядовые инвесторы и не подозревали о катастрофе, творившейся в этот момент под поверхностью финансовых рынков, миллиардах, испаряющихся со счетов хедж-фондов.

Было немало свидетельств тому, что ситуация накалилась. Акции, на понижение которых усиленно играли, вдруг взмыли вверх без всякой разумной причины. Vonage Holdings, телекоммуникационная компания, акции которой за прошлый год упали на 85 %, вдруг поднялась на 10 % за один день. А информации все не было. Интернет-магазин Overstock.com; Taser International, производитель электрошокеров; жилищно-строительный гигант Beazer Homes USA; компания Krispy Kreme Doughnuts — сплошь фавориты коротких продаж — вдруг резко выросли, а остальной рынок падал. С точки зрения рынка никакого объяснения этому не было. В неблагоприятной экономической ситуации такие рискованные акции, как Taser и Krispy Kreme, явно должны были пострадать. Beazer должен оказаться на грани банкротства из-за спада на рынке жилья. Но предательское «короткое сжатие» заставило акции пойти вверх.

Огромные прибыли привели к оптическому обману: казалось, что рынок растет, хотя он серьезно пошатнулся. Любимые Эснессом стоящие акции стремительно падали. Акции с низким соотношением рыночной цены и балансовой учетной стоимости, например Walt Disney и Alcoa, получали удар за ударом.

«Происходит масштабное закрытие позиций[137]», — сказал в интервью Wall Street Journal Тим Крочак, управляющий директор бостонской инвестиционной компании Capital Partners. Разъяренные инвесторы-традиционалисты, увидев, как рушатся их портфели, вымещали свой гнев на квантах. Кто-то презрительно сказал Мюллеру: «В старших классах ты не мог завести себе девушку, а теперь уничтожил мою месячную прибыль».