Квантовый возраст - [90]

На Жемчужной улице в Академгородке, в доме № 10, на третьем этаже, Юрий Борисович получил квартиру. Эта квартира была выделена ему в качестве жилплощади. В этом же доме, в том же подъезде, на первом этаже Юрий Борисович получил еще две квартиры — двухкомнатную и трехкомнатную — это для института. Здесь располагалась теоретическая лаборатория. В маленькой комнате двухкомнатной квартиры был его кабинет — кабинет директора, в большой — семинарская. Все три комнаты, включая кухню, в трехкомнатной квартире были рабочими комнатами теоретиков.

Институт занимался важными научно-техническими задачами. Например, в области электроники сверхвысоких частот наряду с теоретическими разработками были созданы новые электронно-волновые приборы. Сотрудник Юрия Борисовича Н. И. Кабанов получил первый в Советском Союзе диплом на открытие, названное «эффектом Кабанова» [50, с. 44]. В институте был создан первый в стране газовый лазер. В «Хронике Сибирского Отделения» говорится: «Большое значение для развития лазерных исследований и создания сибирской школы физиков-теоретиков в области квантовой электроники имел постоянно действующий семинар по квантовой оптике, организованный в институте» [Там же, с. 59].

Именно теоретические семинары, теоретический отдел были для Юрия Борисовича самым близким, самым желанным делом. Это был дружный и веселый коллектив. Отношения с директором были просто товарищескими. Любой мог оборвать директора, переубедить его в чем-то (во всяком случае, попытаться), пустить в его адрес шутку. Здесь у Юрия Борисовича появилось новое и прочное прозвище — Ю. Б. Теоретикам ничего не стоило, например, подсунуть директору в папку приказов по институту дополнительный список:

«…07. Объявить выговор Саввиных С. К. за ношение университетского значка. Основание: образование должно быть написано на лице, а не лацкане пиджака.

08. Обязать Уленича Ф. Р. перед прыжком через стул снимать армейские ботинки. Основание: мое распоряжение.

09. Во изменение моего приказа № 060 премировать Топоногова В. А. не месячным, а двухнедельным окладом: Основание: работа оказалась ошибочной.

011. Объявить выговор Чаплику А. В. за обман Оленичева. Основание: обмануть Оленичева — все равно, что обидеть ребенка.

012. Объявить выговор Батыеву Э. Г. и Сурдутовичу Г. И. за разыгрывание закрытого дебюта при открытых дверях. Основание: народ этого не поймет».

Юрия Борисовича тяготили его административные обязанности. Он всегда считал себя плохим директором («вместо физики я должен заниматься унитазами»), мечтал «унести ноги» от директорства и унес. В связи с этим он часто вспоминал встречу с Виктором Вайскопфом, который в 1968 г. приехал в Новосибирск. Они тогда подолгу сидели вместе, вспоминали свои молодые годы в Геттингене и наперебой рассказывали друг другу про свою жизнь, вместившую так много событий за их долгую разлуку. И однажды, когда Вайскопф услышал веселый рассказ Румера о том, как тот еле «унес ноги от директорства», огорчился: «Я не верю, Юра, что ты был плохим директором, ты просто не хотел быть хорошим директором. Вот я хотел, и я стал хорошим директором». Но Юрий Борисович не унимался: «Не знаю, как тебе, Викки, но в моем возрасте за лишние деньги, связанные с директорством, я уже не могу получать те удовольствия, которые компенсировали бы многочисленные неудобства этой должности».

С 1967 г. и до конца своей жизни Юрий Борисович работал в Институте ядерной физики. Здесь у него появилось новое поколение учеников, новые «мальчики». А теперь уже и у этих «мальчиков» свои школы, свои институты, свои лаборатории и отделы. «Вот мой Конопельченко, который давно меня перерос, — говорил Юрий Борисович, — школы еще не имеет, но это у него впереди».

В 1987 г. в издательстве «Springer» вышла монография Б. Г. Конопельченко «Нелинейные интегрируемые уравнения», посвященная Юрию Борисовичу. В 1988 г. «World Science» выпустило монографию Э. В. Шуряка «КХД-вакуум, адроны и сверхплотное вещество» с коротким посвящением: «Памяти моего первого учителя Ю. Б. Румера».

28 апреля 1981 г. праздновался 80-летний юбилей Юрия Борисовича Румера. В адрес юбиляра, в адрес Института ядерной физики было получено огромное количество поздравительных писем и телеграмм. Телеграммы были короткие и длинные, в три строчки, в две страницы, в десять страниц:

«Дорогой Юрий Борисович! В день Вашего юбилея примите поздравления от Вашего ученика. Я с большой благодарностью вспоминаю первые годы моей работы по теоретической физике под Вашим руководством. Академик Марков М. А.».

«Дорогой Юрий Борисович, помним и ценим Вашу дружбу с нашим учителем. Вы научили нас играть бензольными кольцами, прислушиваться к затухающему звуку и мокнуть под космическими ливнями. Вы заразили нас высокой болезнью Изинга. Знаем Вас как просветителя и воспитателя. В день славного юбилея желаем крепкого здоровья и долголетия, неиссякаемого интереса к науке, осветившего всю Вашу жизнь. Коллектив дружественного Института теоретической физики имени Ландау, Черноголовка».

«Пользуемся Вашим юбилеем, чтобы передать Вам, патриарху нашей теоретической физики, самые лучшие пожелания. Выразить глубокое уважение и дружеские чувства. Искренне Ваши Лифшиц, Андреев, Дзялошинский, Питаевский».