Квантовый лабиринт. Как Ричард Фейнман и Джон Уилер изменили время и реальность - [103]

Когда дополнительность встречается с космологией, результат получается странным.

Друг в нужде

Как только Фейнман вернул себе способность путешествовать, Уилер начал приглашать его на научные конференции, предлагая широчайший выбор разных тематик. Все, к чему приложил руку его бывший блестящий студент, могло снова привлечь его внимание. Ричард отверг почти все предложения, но некоторые все же принял.

В 1981 году он решил посетить конференцию в районе Остина, для которой был выбран теннисный курорт на озере Трэвис. Он и многие другие физики сочли такой выбор безвкусным, тот же Фримен Дайсон вспомнил, что даже бассейн там был в виде теннисной ракетки.

Получилось так, что это была последняя личная встреча Фейнмана и Дайсона¹³³.

Открыв дверь номера, Фейнман был ошеломлен – люкс оказался слишком роскошным для его спартанских вкусов. Он подумал, что это напрасная трата денег. Менеджмент не смог найти номер меньше и дешевле, у них не осталось свободных мест. Так что он решил отменить бронирование и найти место снаружи, благо пустынный климат обещал теплую ночь.

Но едва стемнело, температура упала и Фейнмана начало трясти от холода. Пришлось достать из чемодана свитер и укрыться всем, что только попалось под руку.

Когда корреспондент местной газеты «Остин Американ-Стейтсмен» спросил, почему нобелевский лауреат, профессор Калтеха с хорошим доходом ночует как бездомный, Фейнман ответил: «Я большой идиот, но я получаю удовольствие от жизни»¹³⁴.

Ему не пришлось долго терпеть ночной холод, о ситуации узнал Уилер и немедленно пригласил старого друга к себе. Ричард был очень благодарен, и он сказал репортеру по этому поводу: «Одно из величайших сожалений моей жизни, что я не столь приятный человек, как Уилер. Я никогда не звал никого из них к себе в дом и не поддерживал с учениками таких теплых и долгих отношений, как он¹³⁵».

Удар бонго, рев толпы

Несмотря на то что Фейнман говорил о себе и Уилере, он несколько десятилетий пользовался любовью студентов Калтеха и отвечал им взаимностью. Ему нравилось проводить время с яркими молодыми людьми, которые относились к нему так, словно он был Зевсом с Олимпа. Он активно участвовал в программе профессиональной ориентации университета, не забывал про внеучебные виды деятельности, и первокурсники знали его с первых дней в стенах вуза.

Когда Ширли Марнеус, режиссеру театральной программы Калтеха, понадобился барабанщик на бонго для постановки мюзикла «Парни и куколки», ей тут же рассказали о талантах Фейнмана. До того момента она даже не слышала о нем, но ей показалось, что позвать его – хорошая идея. Когда он согласился, она узнала, что он лауреат Нобелевской премии. Встретившись с Ричардом, из уважения к такому статусу Ширли попробовала назвать его «доктор Фейнман», на что он решительно ответил: «Я – Дик». Он без возражений воспринял указания и получил две роли: игрока на бонго и закадровый голос в сцене, где присутствовала игра в кости.

Фейнман заинтересовался, ему понравилось играть на сцене, быть частью коллектива. Постановка дала ему шанс скрыть самого себя и на время стать кем-то другим. Он подчинился всем требованиям режиссера, осознавая, что она понимает в этом деле больше.

В следующем году он получил более крупную роль: гангстера Франки Скарпини в музыкальной постановке «Фиорелло!» Появление Ричарда из-за кулис в дурацком костюме, и то, как он принялся корчить из себя бандита, вызвало взрыв смеха.

Марнеус ожидала, что человек с таким статусом не захочет тратить время на репетиции. Но Фейнман почти всегда посещал репетиции полностью, проводил там по несколько часов. Когда его не приглашали играть, он частенько сидел в проходе и помогал студентам делать домашние работы по физике, или решал с ними задачи на доске, что располагалась за сценой.

Марнеус находила его очаровательным и всегда готовым помочь.

Бывший студент и сотрудник Фейнмана Аль Хиббс каждый год на 1 апреля устраивал тематические костюмированные вечеринки. Они давали Ричарду дополнительную возможность переодеться и подурачиться, так что в разных случаях он изображал индийского монаха, Бога (щеголявшего длинной седой бородой) и даже королеву Елизавету Вторую. Марнеус была изумлена, когда на посвященную астрономии вечеринку он явился в обычном костюме и назвал себя «Сириус».

Однажды она увидела его упрямую сторону, когда на одно мероприятие в кампусе явился посетитель с книгой «QED», пособию по квантовой электродинамике, которое базировалось на лекциях 1979 года. Он попросил автограф, и Фейнман почти согласился, но тут посетитель сказал, что книга столь хороша, что ее должен прочесть каждый студент. Отпрянувший Ричард выбранил незнакомца за то, что он пытается навязать книгу другим, и отказался. Никакие мольбы не помогли, и Марнеус пришлось вмешаться, чтобы уже чуть не плачущий посетитель добыл автограф.

В 1981 году, через несколько лет после первой операции, Фейнман получил не самые хорошие новости. Рак вернулся и снова начал распространяться по внутренностям. Вновь единственным выходом стала операция, удаление опухоли и больших участков ткани вокруг нее. Она продлилась десять часов, шла сравнительно хорошо и обещала успех, пока при зашивании не лопнула одна из больших артерий около сердца. Он потерял так много крови, что потребовалось срочное переливание, и в течение нескольких часов нашлись сотни волонтеров, включая многих студентов, готовых помочь. Благодаря врачам и донорам Фейнман выжил, он стал куда слабее, но все же перенес все процедуры и смог вернуться к научной и семейной жизни.