Квантовое сознание - [64]

Это можно полнее понять в контексте китайской философии, а точнее даосизма. Китайцы используют слово “Ци” для обозначения основной энергии, излучаемой из этой живущей дышащей пустоты. Ци может сгущаться в объекты или рассеиваться в пустоту.

“Когда Ци сгущается, оно становится видимым, так что появляются формы отдельных вещей, когда оно рассеивается, оно уже не заметно и нет форм. Великая Пустота состоит не из чего иного, как Ци; это Ци неизбежно сгущается, образую все вещи; и эти вещи неизбежно рассеиваются, образуя (снова) Великую Пустоту.” (Фун, 1958:279,228)

На языке физики, Уилер говорит, что эти пузырьки—плоть и кость пустого пространства, и составляют то, что Уилер называет “квантовой пеной”. Он пишет:

“Пространство квантовой геометрической динамики можно сравнить со слоем пены, разлитым по медленно колыхающемуся ландшафту… Постоянные микроскопические изменения в слое пены, по мере появления новых пузырьков и исчезновения старых, символизируют квантовые флуктуации в геометрии.” (ДеВитт и Уилер, 1968)

Но это знание из физики нужно пережить и узнать непосредственно. Цель этих упражнений, всех наших тренингов и семинаров под названием “Квантовая психология”, не в том чтобы добавить еще одну систему убеждений, а скорее в том чтобы предоставить в распоряжение подходы, обеспечивающие опытное знание того, что физика уже доказала.

Больше того, упомянутые Уилером пузырьки сравнимы и похожи на части(цы), или я-роли. На семинарах люди часто переживают эти я-роли как пузырьки, плавающие в пустоте. Когда пустота и пузырек как часть(ица) рассматриваются как одно и то же, остается ничто-жность или то, что Уилер называет “кирпичиками” существования. Ничто становится чем-то (при сгущении), что-то (сгущенное ничто) становится ничем при рассеивании или демонтаже. Об этом говорит Лама Говинда:

“Отношение формы и пустоты представляется не как состояние взаимно исключающих противоположностей, а только как два аспекта одной и той же реальности, которые существую вместе и постоянно сотрудничают.” (Говинда, 1974:223)

Уилер говорит, что “ничто-жность—это кирпичики вселенной”. Пустота состоит из того же вещества, что и частицы, будь это чувство, мысль, эмоция и т. д. Все они одно и то же. Теперь вернемся к высказыванию:

“Я чувствую себя опустошенно и подавлено”. Люди прикрепляют суждения, оценки и решения к тому, что означает переживание или пустота, например что это “нехорошо” или что “я опустошен и подавлен”. Это ярлыки, которые прикрепляются к чистой пустоте. Когда нет оценки или решения о том, что означает пустота, остается только ЕСТЬ-НОСТЬ.

Недавно я работал с клиенткой, которая постоянно пыталась заполнить пустой вакуум, который она чувствовала внутри; она называла его “нежелательным”. Пытаясь наполнить это пустой вакуум, она сопротивлялась пустому пространству. Когда мы начали “проводить терапию”, она пережила на опыте, что пустота всегда есть, что именно из нее все приходит, и туда уходит. Ее словами: “Все мое восприятие изменилось. Я чувствую себя спокойно и умиротворенно.” Через неделю она сказала: “Где вы были двадцать лет назад, когда я принимала наркотики. Это лучше, чем наркотики.” Другая клиентка жаловалась на навязчивое переедание. Я понял, что она сопротивляется пустоте и пытается “заполнить ее” едой. Это очень часто встречается у переедающих, сопротивление пустоте. Интересно, что буддисты часто говорят, что наше самое большое сопротивление—сопротивление “ничему”.[21]

Если вы считаете, что пустота—это “нехорошо”, то заметьте свой ярлык или оценку насчет ее, и поймите, что это всего лишь ярлык, а не то, кто вы на самом деле. Затем рассмотрите ярлык, часть-ицу и пустоту как состоящие из одного и того же вещества.

На другой день я работал с мужчиной в депрессии. Я спросил его: “Как вы переживаете депрессию?” Он сказал: “Как пустоту, вакуум, ничто.” Этот клиент обозначил пустоту депрессией. Через неделю мой буддийский друг сказал: “Я только хочу пережить блаженство ПУСТОТЫ.” Он обозначил пустоту блаженством. Я засмеялся, потому что понял, что половина моих знакомы старается попасть в пустоту, а другая половина старается из нее выбраться. Все дело в обозначениях.

Другой участник семинара сказал: “А как же насчет просветления?” Я ответил, сказав: “На языке Буддизма, абсолют называется “нирваной”, а этот мир называется “самсарой”. Будда осознал, что поскольку пустота—то же самое, что и окружающая нас форма, или по выражению Эйнштейна, “Все—пустота, а форма—сгущенная пустота”, то считать одно отличающимся от другого значило бы не видеть то, что есть. Перефразируя Будду, тот, кто стремится к абсолюту (нирване), невежда; тот, кто стремится к миру (самсаре), невежда.

Так как пустота и форма—одно и то же, то стремится к одному и противостоять другому означало бы не понимать природу вселенной; видеть только явный порядок, а не неявное, квантовое единство. Это приводит нас к историческому утверждению Будды:

“Нирвана (абсолют) — это самсара, Самсара (мир) — это нирвана.”

Уиттекер, известный физик, говорит об этом так:

“В концепции Эйнштейна пространство—это уже не сцена, на которой исполняется драма физики; оно само—одно из действующих лиц.” (Уиттекер, 1948)