Квадратный корень из лета - [14]
– Хорошо, – улыбнулся он. – Машина на берегу, я сейчас за ней схожу, жди здесь.
– Ладно.
– Побудь с ней, – услышала я, когда папа отвернулся, и потихоньку закрыла глаза, зарывшись в бархатную спинку. Это Млечный Путь. С кем еще с ней, сонно подумала я. Она – это я.
Удаляющиеся шаги, звук захлопнувшейся двери. Папа ушел. А может, и нет: он рядом, держит меня за руку. Зачем он по ней похлопывает?
– Перестань. – Я попыталась отнять руку. Теплые пальцы переплелись с моими и сжались, отчего я проснулась. – Папа, хватит!
– Го, – непонятно откуда раздался мальчишечий голос. – Твой папа вышел, это я.
Странный акцент. Английский, и в то же время не английский. Я открыла глаза. Надо мной склонился парень моего возраста. На его лице очки, веснушки и беспокойство.
Он окружен звездами. Плотным роем звезд. В книжном магазине зависла целая галактика.
– Ты покрыт звездами, – сказала я.
Кончики его губ изогнулись. Так улыбался Томас Алторп – будто лицо не в силах скрыть, каким прикольным он находит этот мир, и восторг выплескивается через ямочки на щеках. К новой версии Томаса Алторпа добавились высокие скулы и привычка покусывать нижнюю губу. Очки! Веснушки! Это он.
– Привет, Го, – улыбнулся Томас. Мимо его головы пролетела комета. – Помнишь меня?
– Помню. Ты вернулся. Ты обещал, что вернешься. Но я не помню, чтобы ты был таким красавцем…
На этих словах я потеряла сознание.
Среда, 7 июля
Я проснулась мокрая от пота под стеганым лоскутным одеялом и шестью пледами, увидела часы и поняла, что опоздала в школу. Я решила махнуть рукой, повернулась на бок, и меня вырвало. У кровати оказался тазик, подставленный как раз для этого случая. Эта последовательность заняла примерно тридцать секунд, после чего я снова обмякла на подушках.
Так, школа сегодня отменяется.
Солнце, пробиваясь через плющ, переливалось в комнате радужным сиянием. Я ощущала тяжесть – спальня обладала собственным притяжением, втягивавшим меня в матрац. Ногу пекло, по голове будто молотком стучали, а в сердце поселилась объединенная боль в форме Джейсона/Грея.
Грей. Я смотрела через комнату на его дневники. Что-то еще пробивалось на краю сознания, что-то, что я должна вспомнить…
Комната Грея. Томас Алторп, который теперь в ней спит.
Ой-й-й-й…
«Не помню, чтобы ты был таким красавцем».
Я скривилась. Может, я материализовала эти одеяла термодинамикой стыда, чтобы было под чем спрятаться?
Вспомнилась теория, осенившая меня перед самым падением с велосипеда: все эти странные случаи связаны с Греем – и чувством вины. То есть со мной.
Я не должна была брать и читать его дневники, но дело не только в этом – тут и весь последний год, и то, как я себя вела в день его смерти…
Стоп. Мысленно я развернулась к Томасу – тема полегче, для сравнения. Я пощелкала языком, и Умляут запрыгнул на кровать – прямо на ушибленную ногу. Почему он здесь? (Томас, не котенок.) Нед считает, его турнули из Канады. Но Томас никогда не вытворял такого, чтобы пришлось бежать из страны. Ну, он мог выпустить свиней из загона на летней ярмарке (лотереи со всяким хламом и с десяток лотков с домашним вареньем на деревенском пустыре) или сожрать все полосатые мармеладки, которые Грей заготовил для моего дня рождения (потом Томаса рвало настоящей радугой), но он не преступник!
Сердце у меня заболело при мысли об этом… Нет, не так. У меня заболело сердце. Точка.
– Сходить, что ли, на кухню, воды попить, – поделилась я со скептически глядевшим на меня Умляутом. – Я совершенно обезвожена.
Мне нужно на кухню вовсе не потому, что любопытно, как там Томас. Не потому, что я хочу узнать, чего это он вернулся и почему ни разу за пять лет не написал. Не из-за того, каким я увидела его вчера – веснушки при темных волосах, и весь расцвечен падающими звездами. Мне просто хочется пить, вот и все.
До кухни я ковыляла целых десять минут. Умляут трусил рядом, едва виднеясь в густой нестриженой траве. Дверь в комнату Неда была закрыта. На грифельной доске почерком папы выведено сообщение для Томаса: «Позвони маме», а посреди стола красовался непонятно откуда взявшийся каравай. За год мы практически перешли на хлопья, поедая их горстями прямо из коробок. Мы с папой не собирались за завтраком – два человека за нашим огромным столом. Пустота на том месте, где всегда сидел Грей, подчеркивала, что Неда нет, а мама всегда должна была с нами быть.
Словно смерть Грея оставила прореху больше, чем он сам.
– Все страньше и страньше, – сказала я Умляуту, присев напротив каравая.
– Что странного, Алиса? – спросил Томас за моей спиной.
Я так и подскочила. Сердце застучало, отдаваясь в ушах. Я частью замерла, а частью развернулась на стуле и в результате едва не сыграла на пол, когда Томас вошел в комнату. Темные волосы, мокрые после душа, босые ноги, поверх футболки застегнутый кардан. Надо же, какой чистюля… Я незаметно провела языком по пересохшим после рвоты губам.
Томас скромно помахал и исчез за дверцей холодильника, пестрой после вмешательства Неда от фотографий и магнитов. Мне осталось переваривать последние новости о мальчике, который уехал. Тогда он был вполовину ниже меня, пухлый и в очках с толстыми стеклами, за которыми глаза казались вдвое меньше. Нынешняя версия на целую милю выше, и у нее появились бицепсы. Ну конечно, Томас и раньше не без бицепсов ходил, но
В первый том собрания сочинений включены произведения, написанные в период с 1955 по 1959 годы: «Страна багровых туч», «Извне», «Путь на Амальтею», рассказы.
Герой этой истории уяснил для себя в финале - если ты стремишься посмотреть на нечто ужасное, то и это нечто может захотеть взглянуть на тебя...
По некоторым сведениям, 90 % человеческой истории является криптоисторией, скрытой от широкой общественности. Кто знает, не существовала ли в действительности исследовательская группа, описанная в романах Жюль Верна и еще в позапрошлом веке добравшаяся до Луны? Не осуществляются ли в наше время секретные старты на соседку Земли? Так ли уж она безжизненна, как кажется госпоже Ш.Общественности? По крайней мере, существуют намеки на то, что не все так просто. А еще существует понимание того, что все мы вместе со своими странами — Россией или Украиной, Штатами или Канадой, Германией или Францией — только одинокие члены космической стаи, заблудившиеся в джунглях пространства и наших инстинктов…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Профессор Стивенс твердо намерен отыскать следы затонувшей страны наследников Атлантиды и снаряжает новейшую подводную лодку в экспедицию. Когда субмарина отчалила в свое необычайное путешествие, на ее борту находился безбилетный пассажир — начинающий репортер Ларри Хантер…
Джейкоб и Марли – лучшие друзья, каждое лето проводившие вместе на тихой отмели. Но однажды мальчики попадают в беду, и из моря возвращается только один из них – Джейкоб. Теперь, на седьмую годовщину этого страшного события, бесследно исчезает уже сам Джейкоб. Полиция ведет поиски. На свет извлекаются старые тайны, ревностно оберегавшиеся местными жителями. Мать Джейкоба, Сара, уверена: доверять нельзя никому. Ведь кто-то на отмели знает о том, что в действительности произошло с ее сыном. И сделает все, чтобы сохранить это в тайне…
Прошло 733 дня, как умерла мама Джесси, 45 дней, как ее отец женился на другой, 30 дней, как им пришлось перебраться в Лос-Анджелес, и всего 7 дней, как Джесси перешла в новую частную школу. И именно тогда ей на почту приходит письмо от таинственного незнакомца. Он хочет стать ее виртуальным наставником и помочь освоиться в школе, а еще… ему действительно интересны ее мысли и переживания.Может ли она полностью доверять своему новому другу? Или это всего лишь чей-то злой розыгрыш?Очень скоро, незаметно для самой Джесси, их дружба перерастает в нечто большее.
Уютный мирок привилегированной закрытой школы-интерната накрыла тень Второй мировой войны, и все, что казалось в нем привычным и незыблемым, вдруг утратило ясность и однозначность… Между двумя друзьями – замкнутым, одаренным студентом Джином и спортсменом, настоящим сорвиголовой Финеасом – происходит собственная война, стирающая юношескую наивность и погружающая героев в мир реальности… «Сепаратный мир» – это история о взрослении, дружбе и предательстве, трусости и раскаянии!
У Сьерры целых две жизни. Одна в Орегоне, где ее семья выращивает рождественские ели. А вторая — в Калифорнии, куда они уезжают каждый год накануне праздников, ведь там находится главный елочный базар. А еще у нее есть прекрасные подруги и интерес ко всему, что происходит вокруг. У Калеба одна жизнь. И ее не назовешь простой. Несколько лет назад он совершил огромную ошибку, за которую до сих пор расплачивается. Сьерра и Калеб очень разные, но их встреча происходит в самое волшебное время года, когда сердца полны надежд, а чудеса реальны.