Квадрат для покойников - [17]

Зимой тетю Катю можно было увидеть во дворе с ломом или лопатой… Японские дворники, приехавшие делегацией делиться опытом, были направлены к "лучшей по профессии" и поначалу недоуменно, как-то не по-японски, пожимали плечами и удивлялись через переводчицу. Но потом какой-то догадливый дворник-японец прибором, привезенным с собой, измерил качество вымета… И все ахнули. Качество превосходило все мыслимые нормы – там не только не нашлось микрочастиц пыли, но даже не жили микробы. До такой чистоты вымета компьютерной японской технике было далеко.

Целый день до вечера, отменив поездки в музей-квартиру Ленина, на крейсер "Аврора" и в музей революции, по двору за тетей Катей на четвереньках ползали одуревшие от восхищения японские дворники, оглашая двор радостными воплями; и обитатели дома, до вечера не отходившие от окон, недоумевали.

А один впечатлительный японец перед отъездом, не переставая кланяться, умолял оставить его у тети Кати в учениках, обещая платить за учение валютой, но его не оставили: побоялись, что он выведает военную тайну. Тогда он вымолил сработанную, негодную метлу, и прижимал ее, и плакал от счастья.

Прощаясь, делегаты сфотографировали передовицу, обещали переломать всю свою грязеуборочную технику и подарили тете Кате прибор с длинным японским названием, а говоря проще, гряземер.

После посещения делегации иностранцев помнили во дворе еще долго. И даже ходили по двору слухи, что тетю Катю, дескать, кто-то хотел выкрасть, но почему-то не выкрал. Но сама тетя Катя об этом помалкивала.

Позавтракав, Владимир Иванович сел за работу. Но сегодня работа шла плохо – по утрам Владимиру Ивановичу требовались огромные усилия, чтобы сосредоточиться. Поэтому через час он утомился, прилег на софу отдохнуть и непроизвольно уснул.

Глава 7

Труп стерег этого человека полгода, пришлось выучить множество названий монет, марок и прочей белиберды. Загримировавшись, каждый выходной день он посещал марочно-монетный толчок, приценивался к монеткам, а заодно намечал будущую жертву разбойного нападения. Поначалу глаза разбегались – толчок посещало немало безбедных людей. Но не у каждого имелось то, что было нужно Трупу. Наконец ему повезло.

Хорошенько выспавшись перед ночной сменой, Труп проверил комплектность сумки и, как всегда, прокравшись через чердак, спустился по чужой лестнице на улицу. План ограбления был упорядочен у него в голове, но не укладывался в жесткие статичные формы. В основном все ограбления его рождались по вдохновению, порой даже его удивляя неожиданностью и оригинальностью решения. Но в этом деле на первый взгляд все было просто.

Нужный Трупу переулок освещался только одним фонарем и был безлюден. В холодную, ветреную ночь (особенно, когда московское время показывало три часа ночи) мало у кого имелась охота выбираться на улицу, разве что какому бандиту за противозаконным заработком.

Остановившись под фонарем. Труп посмотрел на нужное ему освещенное изнутри окно.

Из-за странной планировки дома человек, который был нужен Трупу, жил на другой улице, а в эту улочку у него выходили окна.

План Трупа был прост. Поднявшись по пожарной лестнице до идущего вокруг дома карниза. Труп преспокойно подбирался по нему прямиком к окну ограбляемого и… Оставить после ограбления свидетеля, способного признать его в лицо, Труп не боялся. Тому была серьезная причина: Труп знал то, чего не знали другие разбойники. Тогда, перед лютой смертью на зоне, Парамон успел передать ему свой секрет…

В переулок свет поступал только с тусклого фонарного столба, из парадных да с двух перпендикулярных проспектов; небо было плотно зашторено облаками, так что видно кругом было очень неясно. Труп символически поплевал на ладони в презервативах. После ограбления бани он накупил их целую коробку и дома, набив полный ящик письменного стола, твердо решил, что все грабежи и разбойные нападения будет совершать только в презервативах.

В темноте Труп на ощупь благополучно добрался по лестнице до второго этажа. Нужный ему карниз подходил прямо к лестнице, и он, удовлетворенный и довольный, без сомнений и угрызений совести вступил на скользкий путь.

Карниз оказался шатким, удерживающимся за стену непрочно.

Труп, прильнувший всем телом к штукатурке стены, поглядел вниз. Видно было хотя и плохо, но становилось ясно, что при падении на асфальт Трупу не поздоровится. Он для смелости плюнул туда и тихонечко, с осторожностью, все плотнее прижимаясь к стене, стал продвигаться по направлению к нужному ему окну. Карниз скрипел, хлопало железо. Сначала Труп вздрагивал от нежданных звуков, но потом свыкся и даже перестал бояться ждущего внизу асфальта.

Добравшись до первого на его пути окна, Труп вцепился замерзшими пальцами в раму; в презервативах пальцы хоть и были чувствительными, но мерзли. Передохнув, двинулся дальше. Второе окно было невдалеке от первого и зашторено изнутри подобными занавесками, у него Труп не стал задерживаться, а двинулся дальше. Его тревожила нежданно появившаяся мысль: "А вдруг клиент ляжет спать?"

Конечно, страшным было не то, что он может лечь спать, а то, что перед сном выключит свет. Он как назло забыл пересчитать окна от пожарной лестницы. Приблизительно их было шесть или восемь, но не мешало бы знать поточнее, потому что если клиент выключит свет, окна будут схожи между собой – в темноте все окна черные.