Квадрат 2543 - [37]
Накрытый к обеду стол украшала бутылка «Белого Аиста». Игорь Петрович почувствовал прилив положительных эмоций и приятно бодрящее чувство голода, чем-то похожее на страстное желание жить. Виктория вздохнула украдкой, но сегодня душеспасительных бесед почему-то решила не проводить. С третьей рюмочки, да под горячий украинский борщ, жизнь утомлённого загадками собственной психики главбуха снова была прекрасна, а душа беззаботна.
С наслаждением, причмокивая и постанывая от удовольствия, Игорь Петрович поглощал сочную солянку с жирной свининой, когда на свободном стуле, стоящем здесь же, рядом с обеденным столом, на недостроенной и не застеклённой веранде, проявилась глотающая слюни, с вожделенным сочувствием смотрящая в его рот, на исчезающие там куски мяса, худенькая старушка, подозрительно старомодно одетая. Заметив на себе взгляд ошалелых глаз, бабушка засмущалась, опустила глаза и надвинула беззубую нижнюю челюсть на нос.
– Викуся, ты это видишь?
– Что?
Виктория Глебовна, сдерживая раздражение, уставилась на пустой стул.
– Не. Она не видит.
Бабушка виновато вжала голову в плечи.
– Меня мало кто видит. Я, видишь ли, на почти невостребованной частоте нахожусь. Нейтральная я: гадостей людям не делаю, да и с услугами особо не лезу, вот и не нужна почти не кому.
– Сгинь! Сгинь нечистая!
– Ну, что ты, милый, какая я тебе чистая-нечистая. Я сама по себе. Успокойся. Кушай, доставь бабушке удовольствие, дай посмотреть: больно уж ты кушаешь хорошо, смотреть вкусно.
Игорь Петрович почувствовал, как знакомо, по накатанному пути, его начинает покидать сознание. Гостья, заметив мертвецкую бледность на лице собеседника, заторопилась уходить:
– Нет-нет, не вздумай, не вздумай отключаться. Она-то, Викуся твоя, тебя не включит, как Дуняша, на раз-два, а мне потом за тебя на общем собрании оправдываться. Ухожу, ухожу, болезный ты мой, но я вернусь потом, когда ты окрепнешь. Отдыхай пока, отдыхай!
Старушка совсем по-человечески ушла, подбирая обеими руками старомодные юбки, через дверной проём, не успевший ещё обзавестись дверью, замешкалась на ступеньках, поворчала на отсутствие дорожек во дворе. Новоявленный «ясновидящий» неожиданно почувствовал свою исключительность, почти избранность, посерьёзнел, потряс головой, поиграл подсохшими мышцами, пожмурил глаза, откашлялся зачем-то и из остатков собственного достоинства соорудил новое для себя самомнение, сводящееся приблизительно к последующим его размышлениям: «Я не сумасшедший. Я просто особенный человек, каких мало. Я вижу то, что другие видеть не могут. Это дар свыше. Его надо ценить, а значит, меня надо ценить. Я одинок на своём уникальном пути, и искать понимания у тех, кто не видит, бессмысленно. Надо учиться жить среди тех, кто тебя никогда не оценит».
– С каким материалом приходится работать…
– Не привередничай. Собрался же он; правда, на свой манер, но все же, это означает, что у нас с тобой есть надежда.
– Надежда есть всегда.
– Не ворчи. Не пойдет в нужное русло, перекроем память, выведем из игры. Попробовать в любом случае стоило.
Виктория Глебовна с грустью наблюдала за странным поведением своего Гусика, похожего сейчас больше на гордого, даже в ощипанности своей, боевого петуха.
Старый таинственный лес испытывал новые для себя ощущения. Внутри намеренно поддерживаемой хранителями неподвижности назревало особое, творческое, напряжение.
Сутр не торопился возвращаться в лес. Не тянуло его и к подобным себе. Странным образом здесь, в доме Евдокии, поддерживаемом последнее время больше её мужем и Сонечкой, фавну было комфортно, как в родной обители. Он не хотел думать о том, чем ему аукнется такой отдых на территории сопредельного пространства. Что-то подсказывало ему, что, либо он выкрутится, если что, либо выкручиваться просто не будет необходимости. Благообразный Сергей Алексеевич оказался благодарным слушателем и почти состоявшимся мыслителем. Соображения человека на счёт личности и уровня развития фавна явно шли последнему на пользу. Ощущения владельца золотосодержащих костных и мышечных структур были сродни состоянию курортника, нефтяника с севера, впервые принимающего лечебные процедуры под ласкающем солнцем Крыма. Восхищение уверенностью козлоногого в своей мужской силе и мудрости перекачивало энергию человека в резервуар, питающий поле носителя рогов и копыт.
– В голове не укладывается, как ты можешь говорить со мной на одном языке так непринуждённо, будто это твой родной язык.
– Просто твой череп без рогов и меньшего размера. Складывать некуда.
– Рога-то здесь при чём?
– Антенны, понимаешь ли. Привычка людей уповать лишь на собственное трудолюбие в изучении языков ошибочна. Расслабься, почувствуй музыку языка, познакомься с ним, как с живым организмом, восприми его душой, полюби. И он твой. Поработать, конечно, придётся, но совсем в другом режиме, не напрягаясь, играючи, как с другом. Люди-то всё ещё в военном режиме строят отношения с изучаемыми предметами, а война, как известно, не бывает без потерь. Налегая на язык в неправильном состоянии, насилуешь его, он и оказывает сопротивление, не даётся. А если берёшь силой, то цена высока – годы, годы жизни. У вас их и так мало. Конечно, фавны не все говорят так же виртуозно, как я на неродном языке, но это только потому, что им это и не нужно. Наши рога – гениальное изобретение разума Творца. Интуиция благодаря форме и положению этих наростов, к стати сказать, у всех чуть различающихся, развита лучше, чем у людей. Если у фавна возникло необоснованное желание выучить чужой язык, он точно знает, что это пригодится, иначе желание не возникло бы. Это есть необходимость в рамках его программы развития. Понимая, что желание и необходимость, это одно и то же, гораздо проще мобилизовать себя для реализации правильного состояния приятия нового контакта с неизведанным полем, то есть языком. Взять состояние уважительного интереса, симпатии – это самое основное, а дальше всё зависит от потребностей в глубине изучаемого материала. Кому-то для поверхностного изучения достаточно и двух-трёх дней.
Селесте Мортон очень хочется повзрослеть. Как и все девочки, она родилась со множеством родинок, веснушек и родимых пятен, способных определить будущее: ее и близких ей людей, – а с наступлением зрелости появятся новые предсказания и укрепят пророчество. Но вместе с ожиданием приходит и страх – в период «превращения» девочки становятся неотразимы для мужчин. Брат Селесты, Майлс – талантливый чтец будущего, что несвойственно мужчинам, – собирается тренироваться на сестре, чтобы прочитать свою судьбу. Когда Селеста меняется, раскрывается секрет, способный разрушить Майлса, разрушить семью, разрушить все… На что они пойдут, чтобы создать по-настоящему свое будущее?«Созвездия тел» – это смелое, тревожное и трогательное произведение о судьбе женщин в мире, так сильно похожем на наш, но в романе Лоры Мэйлин Уолтер каждая девочка обладает уникальными чертами: по узорам их родимых пятен можно читать будущее.
После трагической гибели всей королевской семьи последний оставшийся в живых, обращённый в вампира, принц Аргус делает заботу о народе своей страны единственным смыслом своего существования. Но судьба приготовила ему нежданный подарок. Он встретил любовь… Это история не о принцах и принцессах, не о вампирах и рыцарях, а о любви и достоинстве, о красоте и неведомых путях судьбы.
Найди вторую звезду справа и лети к ней прямо до самого утра в Неверленд: детский рай без правил, без взрослых. Только заколдованные леса и бесконечные приключения в компании мальчика, который умеет летать и никогда не вырастет. Венди Дарлинг повзрослела. Она прошла через потерю близких и психиатрическую лечебницу. Она живет в Лондоне с мужем и маленькой дочерью Джейн. Но однажды Питер Пэн снова появляется за её окном, чтобы найти новую маму для потерянных мальчишек. И вместо Венди он забирает Джейн. Теперь Венди придётся вернуться в Неверленд, чтобы спасти своего ребёнка.
Третья книга цикла. Третий Бархан пал, унеся с собой жизни тысяч хетай-ра. И пусть Лантее удалось отстоять свою невиновность перед Советом Пяти Барханов, но она все еще обязана исполнить волю матриархов и отправиться с Мансом и Ашархом в восточные земли во главе посольства. Судьба пустынного народа отныне в их руках, и только заключение военного союза с альвами способно помешать планам империи Ис. Но прежде чем путники окажутся под сенью Могучего Леса, им предстоит сперва пересечь пустыни Асвен, где среди бескрайних дюн можно повстречать не только грозные самумы и дивные миражи, но и тысячелетние руины, погребенные под слоем песка и таящие в себе опасные секреты.
Чтобы спасти мир от гибели, некромаг Александр Флай надевает проклятую корону. Теперь на его сердце лежит не снимаемое проклятие Царя Мертвых. Каждый раз когда Александр черпает магическую энергию из своего природного запаса, темное колдовство забирает время его жизни и старит тело. Но вместе с ограничениями магическое заклятие дает и уникальные возможности. Действие второй книги начинается на следующее утро после окончания событий в первой. Будет пара откровенных сцен, так что это произведение предназначено только для взрослых. Строго 18+.
Книга первая. Верховные боги давно не следят за своими детьми. Они затаились в темных уголках этого мира и позволяют населяющим его народам захлебываться кровью в затяжной войне. В эти тревожные времена в столице человеческого государства профессор Сои Ашарх встречает загадочную чужеземку Лантею, чем навлекает на себя и нее смертельную опасность. Попав под подозрение карающего ордена, они вынуждены заключить между собой рискованную сделку и сбежать от преследователей в гиблые леса, кишащие жуткими тварями.