Кузя, Мишка, Верочка - [77]
Почему эта благополучная тетя появилась только теперь, когда ребенок уже устроен и все самое трудное — позади? Не потому ли, что теперь свой родственный долг можно выполнять легко и радостно — дарить подарки, звонить по телефону. Приятно иметь симпатичную племянницу — ухоженную домашнюю девочку-школьницу. И никто не упрекнет, никто не спросит: «Что ж ты, тетка родная, кровиночку в детдоме держишь?»
По дороге Андрей сказал, что они решили пока не говорить Верочке о том, что у нее родная тетя объявилась. «Зачем волновать ребенка, — говорил Андрей, — можно же общаться просто так. Верочке скажем, что Наталья — это наша родственница». Наталья не возражала. Судя по ее словам, ей просто хотелось повидать девочку и она вовсе не претендовала на какую-то особую роль в ее жизни.
Потом, среди общего гомона и праздничной суеты, Ане удалось поговорить с Натальей совсем немножко. Вроде все было вполне объяснимо. Наталья с сестрой не общалась и ничего о ней не знала. Не знала, что сестра родила девочку. Понятия не имела, что спустя год эту девочку забрали в дом ребенка. Только когда сестра умерла, Наталья обо всем узнала и стала разыскивать племянницу.
Аня верила и не верила. Верила в то, что Наталья не знала ничего о Верочке первые годы ее жизни. А как же другие ее племянники, Верочкины братья? И о них, получается, тетя Наташа тоже ничего не знала? Аня слушала, что говорит Наталья, пытаясь уловить что-то важное, что могло бы успокоить или, наоборот, встревожить. Но нет, разговор был самый простой, о вещах вполне обыденных и повседневных. Наталья рассказывала о муже, о своей работе. Сетовала на то, что от метро ходить страшно и пора уж ей домой собираться, пока не стемнело.
Толком поговорить с Андреем так и не удалось. Он провожал гостей, потом успокаивал заигравшихся и в голос ревущих детей, разыскивал в куче нераспакованных подарков «такую синюю» коробку, вдруг срочно понадобившуюся имениннице… Аню волновало только одно — какие могут быть намерения у этой вновь обретенной тети. А вдруг она захочет забрать Верочку себе? И имеет ли она на это право? Детей у нее, насколько Аня поняла, не было.
Они с Кириллом «пересидели» всех гостей, их собственная дочка уже прикорнула в уголке дивана, а Аня все дожидалась минутки, чтобы спросить Андрея о чем-то… О чем? Не боится ли он, что тетя захочет Верочку забрать? Вряд ли он боится… Вон как радушно он принимал новую «родственницу», как искренне радовался, что у ребенка «кто-то есть». Расцеловавшись с Верочкой и в сто первый раз пообещав, что «скоро-скоро» снова приедут в гости, Аня с Кириллом и маленькой дочкой отправились домой. По дороге Аня спросила Кирилла: «Как тебе понравилась Наталья?» «А кто это — Наталья?» — переспросил сонный Кирилл, и Аня решила не морочить себе голову и не делать из мухи слона. «Подумаешь, тетя, — утешала она себя, — мало ли на свете теть…»
Первого сентября Верочка пошла в школу. «Второй раз во второй класс». Поначалу, услышав обидное слово «второгодница», Верочка горько плакала. Потом она привыкла к мысли, что пойдет в тот же класс еще раз, и радостно рассуждала о том, что «теперь-то ей будет легко учиться, потому что она все это уже знает». Слово «второгодница» в семье больше не говорили. Люба с Андреем понимали, что для Верочки так будет лучше — «потерять» год, но перестать чувствовать себя двоечницей. «Ей не так трудно будет, — говорил Андрей, — и учительница теперь будет хорошая».
На уроках Верочка перестала сползать под парту, сидела смирно, старательно выполняла все задания. Учительница ее хвалила, и Верочка получила свои первые четверки по математике. Верочка хорошо закончила первую четверть. Андрей звонил и рассказывал: «Понимаете, теперь всем понятно стало, что дело было в учителе. Директор сама сказала, что я был прав».
Бывшая Верочкина учительница как-то столкнулась с ней в школьном коридоре. «Что ж ты, Верочка, — сказала она, взяв девочку за плечо, — оказывается, ты и учиться можешь хорошо, и сидеть за партой ровно! Что ж ты, назло мне плохо себя вела?» Ничто не могло убедить «заслуженного учителя» в том, что поведение Верочки зависело во многом от нее, от ее способности найти подход к непростому ребенку. Потом она перестала говорить о том, что девочка делала ей «назло». Если в учительской заходил разговор о Верочке, она просто отмахивалась — «ребенок вырос, и проблемы ушли сами собой».
Аня продолжала волноваться по поводу «родной тети», так внезапно появившейся в жизни Верочки. Первое время Аня просто места себе не находила, все думала, вдруг тетя Наташа начнет предпринимать какие-то действия, как-то «переманивать» девочку, привязывать ее к себе. Или просто заявит на нее права и, как ближайшая кровная родственница, будет иметь «преимущества». Аня по опыту работы в детском доме знала, что вопрос этот скользкий, и, пожелай тетя «отсудить» девочку, у нее могли бы быть шансы.
У страха глаза велики. Аня накручивала себя, представляя, что возникшая из ниоткуда тетя захочет обзавестись «подрощенным», теперь вполне благополучным ребенком. «Она ведь бездетная женщина, — делилась Аня своими страхами с подругой, — время идет, к сорока годам у женщин это обостряется — понимание, что жизнь проходит и своих детей уже не будет». «Да уж, — соглашалась подруга, возраст которой подбирался к „роковой“ цифре, а муж так и не хотел никаких детей — ни своих, ни приемных, и вздыхала о чем-то своем, — такую девочку любой возьмет…» «Возьмет! — кипятилась Аня. — Где она раньше-то была?» Разговоры растравляли душу, но толку не приносили. Аня понимала, что, даже если тетя действительно имеет какие-то виды на девочку, многое будет зависеть от Андрея и Любы. В конце концов, ребенок живет в их семье и от них зависит, как и сколько Верочка будет общаться со вновь объявившейся родней.
У каждого человека, который, затаив дыхание, звонит в детский дом, своя история: кто-то, однажды проснувшись, понимает, что нестерпимо хочет помочь, что эти дети ни в чем не виноваты и имеют право на счастье, кто-то зреет годами и в день «икс» дрожащей рукой снимает телефонную трубку. Жизнь каждого из этих людей, будущих мам и пап, от этого первого звонка меняется моментально. Конечно сложно, конечно страшно, конечно не каждому этот экзамен удастся сдать. Книга Татьяны Губиной – откровение, исповедь сотрудника детского дома.
В 2014 году историю о необычной дружбе мальчика Гаса и Сири – голосового помощника Apple – опубликовала газета New York Times. Поддержка и интерес огромного количества читателей вдохновили Джудит Ньюман, маму Гаса, написать эту книгу, ставшую бестселлером. В ней она рассказывает о воспитании сына, чей диагноз – аутизм – полностью изменил жизнь семьи и позволил взглянуть на мир совершенно с другой стороны. Смешная, грустная и пронзительно искренняя история о том, что особенные люди – рядом с нами и каждый из них достоин полноценной и счастливой жизни.
Данное издание – максимально доступное, компактное и в то же время исчерпывающее руководство по диагностике и лечению детей с психосоматическими расстройствами. Книга написана известным практикующим врачом-психотерапевтом Г. В. Старшенбаумом, автором целого ряда бестселлеров, посвященных проблемам психосоматики. В книге представлена исчерпывающая информация о психосоматических расстройствах у детей, основанная на полувековой клинической практике автора, а также обобщенных литературных данных за последние 30 лет. Руководство будет полезно медикам и психологам, работающим с детьми, которые страдают психосоматическими расстройствами; воспитателям, педагогам, социальным работникам, а также родителям таких детей. Диагностические критерии описываемых расстройств соответствуют действующей в РФ с 2022 года Международной классификации болезней МКБ-11 и дополнены сведениям из Диагностического справочника Американской психиатрической ассоциации DSM-5.
Ты уже почувствовал изменения в своем теле или знаешь, что они вот-вот произойдут? Уже сейчас или совсем скоро тебе предстоит пройти через незабываемое время перемен — половое созревание. Возможно, у тебя уже есть вопросы, сомнения или переживания? Эта книга не зря попала к тебе в руки, в ней ты найдешь ответы на все свои вопросы и получишь полезные советы. Например, чего следует ожидать в этот период? Как ухаживать за собой? Как бриться и как часто мыться? Почему бывают перепады настроения и возникают новые чувства? И что вообще со всем этим делать? Помни, что знания — это сила.
Часть I. Брат, похоже, сошел с ума. Связавшись с мошенниками, спустил все, что оставил отец. Так Кирилл оказался в деревне. Но именно там, пройдя через испытания, он открывает дорогу в новый мир. Часть II. Что это – эксперимент? Почему их собрали и бросили здесь? Они ж такие разные! Как ужиться друг с другом, как понять, что эти зелененькие лепечут или рычат тупорылые звероящеры?
Здоровые семейные отношения – это залог успешной полоролевой идентификации ребёнка. Начинаясь с рождения, процесс идентификации протекает непрерывно, с заострениями и актуализациями переживаний на кризисных этапах психосексуального развития. Одним из таких этапов является возраст эдипова комплекса. Конфликты и искажения воспитательного процесса на этом этапе никогда не проходят бесследно и могут с новой силой реанимироваться уже в подростковом возрасте. В пособии представлены основные критерии анализа и подходы к пониманию проблем половой идентификации ребёнка с помощью популярной рисуночной методики.
Для большинства современных детей «правильное» воспитание стало не интересным, излишняя дидактика не привлекает, а скорее отталкивает, мальчишки и девчонки в подростковом возрасте не мотивированы учиться накопленному опыту у родителей, а пользуются «общественным» интеллектом – тем, что дает школа, улица, интерактивные социальные сети, авторитеты в микрогруппе; это приводит к зависимости, шаблонному мышлению и потери духовности.Сегодня, опираясь на успешный опыт преодоления кризиса подросткового возраста с помощью апробированных педагогических и психологических методик взаимодействия с личностью подростка, есть возможность не только учить примером, но и практиковать, транслировать реальный опыт создания и использования педагогических условий для локализации кризисных ситуаций с детьми в семье и школе.
Имя Марины Аромштам на обложке — залог правильного воспитания взрослых. Каждая ее книга — это ниточка, соединяющая мир ребенка и мир взрослого. Как говорить, как учить, как объяснить, как исправить и еще целый миллион «как»…Здесь нет готовых рецептов, здесь есть просто жизнь одного человека, для которого педагогика — это не пустой звук и не сухие учебники.Ее дети — самые обычные, они живут в соседних квартирах, соседних домах. Кто-то из неполной семьи, у кого-то, наоборот, все хорошо (но даже за это бывает стыдно), кто-то хвастается без меры, кто-то перебивает и лезет вперед, кто-то ворует кошелек у учителя и божится, что этого не делал, а кто-то пытается его уличить.
Загляните на детскую площадку, и вы увидите несколько «типичных мам». К одной можно приклеить ярлык домохозяйки, у которой всё под контролем; к другой – образ мамы с расшатанными нервами, срывающейся на окружающих; а вон ту можно назвать «загнанной лошадью», усталой и понурой. Нет среди них только «обычной мамы». Потому что обычная мама – это все мы: иногда пофигистки, иногда – вожатые, а время от времени – куда деваться, и загнанные лошади. И это нормально, считает Надя Папудогло, главный редактор портала «Мел» и создатель блога kokomyboy.
В 1983 году весь Советский Союз смеялся над молодым итальянским учителем, которому достался класс настоящих дьяволят — в великолепном «Крокодиле» был напечатан рассказ Джованни Моска под названием «Сорок чертей и одна зеленая муха». В 1984 г. в «Ералаше» в эту самую муху стрелял молодой Геннадий Хазанов, а Евгений Моргунов, директор, распихивая по карманам револьверы, напутствовал молодого преподавателя словами: «В конце концов все мы смертны». И вот почти через 20 лет в России наконец выходит книга, из которой эта история выдернута.