Кузьма Минин - [124]

Еще в 1613 г. вместе со званием думного дворянина К. Минин получил в награду за гражданский подвиг перед Отечеством и личную храбрость в качестве военачальника в битвах за Москву в поместье в Березопольском стане Нижегородского уезда село Богородское с деревнями и пустошами. А за успешно проведенный «государев пятинный сбор» К. Минина пожаловали его же Богородским поместьем уже в вотчину (то есть с правом наследия в роду, продажи в другие руки и заклада в монастыри). Указ от 20 января 1615 г. гласил: «…пожаловали есмя его, Кузму, и сына его Нефедья, в Нижегородцком уезде из его же поместья, что ему пожаловали есмя наперед сего за Московское очищенье, селом Богородцким, да к селу ж Богородицкому припущено в пашню пустошь Окуловская, пустошь Орлово, пустошь Зеновова дубрава; да к селу же Богородцкому деревни: деревня Цепелева, деревня Высокая, деревня Осиповка, деревня Песочня, Коврово тож, деревня Бокланово, деревня Коростелево, деревня Дикое Раменье, а Новое Раменье тож, что был починок, деревня Демидово, деревня Выболово… в вотчину им и их женам и детем, и внучатом, и правнучатом и в род их неподвижно» {11}.

К. Минин оставался тогда жить в Москве, а его жена Татьяна Семенова дочь и сын Нефед для налаживания хозяйства перебрались из Нижнего Новгорода в Богородское, где особыми нетяглыми дворами были поселены не только семьи брата К. Минина Федора и племянника Андрея, но и вдов павших его соратников по ополчению: Федосьи — жены Семена Иванова. Офросиньи — жены Степана Водолеева и Досавки Баженовой {12}.

Следует отметить человечески доброе отношение К. Минина к своим людям, отпуск некоторых навечно на волю. Так, в 1615 г. вольную по указу К. Минина получил богородчанин Федор Коменик с приговором, чтоб его принимал в селе всякий на жительство «на подворье без боязни, со всеми ево животами, с животиною и с хлебом… а пойдет з Богородикова, ино також его выпустил совсем» {13}, и с приложением личной печати К. Минина (редкий факт в жизни России того времени).

Богородское в начале XVII в. было весьма многодворным селом, раскинувшимся четырьмя отдельными усадами по сторонам глубокого пруда, пополнявшегося водой за счет холодных ключей. Над прудом и плотиной высились в центре села рубленая шатровая (холодная) и клетская (теплая) церкви, возле которых стояли 9 дворов их причта и 18 кельишек нищих. Рядом стоял и двор приказчика Петра Григорьева и 3 двора «людцких». В 92 дворах крестьян и в 25 дворах бобылей жил 161 мужчина. Среди них были бочар и пуговник, кузнец и серебряник, а также скоморох Онкудинко Иванов. Всего же в селе в 1621 г. насчитывалось 153 жилых двора.

Переехав на постоянное жительство в Богородское, Минины потеряли право на владение в Нижегородском посаде тяглым двором, который к тому же был, видимо, уничтожен случившимися в городе в 1617 г. двумя страшными пожарами. Но они сохранили собой бывший «государев нетяглый» двор в Нижегородском каменном кремле, пожалованный К. Минину на приезд его в родной город по торгово-хозяйственным делам. Правда, промышленники-нижегородцы, завидуя стремительному продвижению К. Минина от простого посадского до думного дворянина. всячески препятствовали в делах его людям и братьям. Поэтому 31 мая 1615 г. нижегородскому воеводе была послана особая царская жалованная грамота: «Бил нам челом думной наш дворянин Кузьма Минич, что живет он на Москве при нас, а поместья де и вотчина за ним в Нижегородцком уезде и брат ево и сын живут в Нижнем Нове городе и им де и его людем и крестьяном от сысков и от поклепов чинитца продажа великая, и нам бы его пожаловать, братью ево и сына и людей и крестьян ни в чем в Нижнем Нове городе судить не велети, а велети их судить на Москве, и как к вам ся наша грамота придет, и вы б на Кузьмину братью и на людей и на крестьян в ысцовех искех, опричь татинова и разбойнова дела, суда не давали без наших грамот» {14}.

После смерти К. Минина Богородская вотчина перешла во владение его сына Нефеда. Он был грамотен; как и отец, нередко приглашался к московскому двору, а после получения в 1620 или 1621 г. чина «государева стряпчего» надолго поселился в Москве, занимая видное место среди придворных молодого царя. В 1625 и 1626 гг. во время женитьбы Михаила Федоровича сначала на Марье Владимировне Долгорукой (вскоре скончалась), а затем на Евдокии Лукьяновне Стрешневой Нефед Минин нес в торжественной процессии перед четой молодых ритуальный фонарь, что доверялось лишь людям знатных родов России.

Имя Нефеда Минина неоднократно упоминается в списках официальных лиц, встречавших в 1620-х гг. иностранные посольские миссии в Москве (последний раз — в 1628 г. по случаю представления Михаилу Федоровичу персидского посла). Скандальная связь с «жонкой» Матреной Белошейкой вынудила его вернуться в Нижегородский край {15}.

Были у Нефеда Минина и дети, но они умирали не достигнув зрелого возраста. На исходе 1632 г. не стало и его самого.

Пережившая сына мать, Татьяна Семеновна, внесла его род в синодик нижегородского кремлевского Михайло-Архангельского вновь отстроенного собора, в котором мы и встречаем имена всех умерших к этому времени Мининых.