Кувалда - [2]

— Сын! — громоподобный голос оглушил даже его. — Сын! Ты очнулся!

В комнату широким шагом вошёл высокий мужчина. Смутное ощущение узнавания и родственной связи, в памяти Краснослава, выросшего в интернате для кадетов, неожиданно стали всплывать образы, как этот мужчина держит его маленького на коленях, дарит машинки на Рождество, учит драться.

— Господин! Он ещё слишком слаб! — следом за мужчиной семенила девушка в коротком белом халатике медсестры.

Насчёт неё память ничего не могла подсказать, но вид молочно-белой груди, выпрыгивающей из глубокого декольте, едва не ввёл воина Империи в искушение.

Медсестра присела на кровать рядом с ним и наклонилась поправить ему компресс, словно специально дразня Краснослава видом роскошной груди.

— Он мой сын, Аграфена. Он не может быть слабым, — отрезал мужчина.

Отец сложил руки на груди, возвышаясь над ним, будто скала. Он и выглядел подобающе, грубые черты лица, словно вырубленные из камня, широкие плечи, густые светлые волосы. Одет он был в жилет и брюки, из кармана жилета свисала золотая цепочка.

— Где я?.. — повторил свой вопрос капитан.

Голос прозвучал тихо и сипло, но даже так он услышал, что звук этого голоса ему незнаком.

— Что? — опешил отец.

Краснослав прокашлялся, снова посмотрел на чужие ладони, худые и беспомощные, с грустью вспоминая свои могучие кулаки-наковальни, которыми он всю жизнь крушил рептилоидов.

— Где я? — твёрдо и чётко произнёс он. — Что это за место?

Медсестра охнула, прижимая ладошки ко рту. Отец шумно выдохнул и отвернулся к окну.

— Похоже, твоя травма гораздо серьёзнее, — задумчиво сказал он.

— Травма? — переспросил Краснослав.

Память ничего не подсказывала, но зато к нему подкралось смутное ощущение тревоги, будто он потерял или сломал что-то очень важное.

Отец потёр виски и снова вздохнул. Теперь он уже не выглядел непоколебимым воплощением спокойствия.

— Тебя зовут Вячеслав Сычёв. Ты — наследник рода Сычёвых. Мы находимся в восточном крыле родового поместья. Тебя устроит такой ответ?

Глава 2

Мысли беспорядочно проносились одна за другой, Краснослав строил самые безумные предположения и гипотезы, начиная от ментального воздействия рептилий и заканчивая предсмертным видением умирающего мозга. Всё-таки он был первым славяноруссом, попавшим под воздействие аннигиляторной пушки.

В конце концов, он пришёл к выводу, что его сознание действительно перенеслось в тщедушное тело Сычёва. И здесь у него возникло два варианта дальнейших действий, каждый из которых чем-то ему не нравился. Первый вариант, отыгрывать роль потерявшего память Славика Сычёва. Второй вариант, раскрыть свою настоящую личность, рискуя, что его закроют в лечебнице для душевнобольных. А если рептилии узнают, что капитан Кувалда здесь, то наверняка постараются его уничтожить.

Что же. Придётся внедриться в местное общество под чужой личиной и вести войну против рептилоидов не с помощью пушек и лазеров, а с помощью плаща и кинжала. Этому тоже обучали в академии, но плащ и кинжал — это их методы, а играть на чужом поле и по чужим правилам Краснослав не любил. В том, что здесь есть рептилии, он нисколько не сомневался. Агенты Торговой Федерации были везде, с лёгкостью меняя облик и прикидываясь людьми.

Кстати…

Краснослав напряг зрение, пытаясь рассмотреть ауру отца. Самый надёжный способ вычислить рептилию, прикинувшуюся человеком.

Безуспешно. Энергетические потоки тела оказались слишком слабы даже для этого, и он обессиленно рухнул обратно на подушку. Кажется, оригинальный Сычёв не слишком заботился развитием своей Живы. Если здесь вообще знают о ней. Так много вопросов, так мало ответов.

Краснослав попытался структурировать всю информацию и поставить для себя объективные задачи. И первым делом стоило бы заняться развитием энергетического потенциала. Если он достигнет хотя бы одного процента от своего прежнего развития, это уже будет прорыв. Нужно получить больше сведений о мире и состоянии войны с рептилиями. В том, что идёт война, он даже не сомневался, вопрос только в том, в какой фазе сейчас находится противостояние. Положение в обществе у него теперь было достаточно высоким, как он понял из слов отца. Это упрощало задачи, но подкидывало новых забот, связанных с репутационными рисками и опасностью раскрытия. Наследник рода постоянно на виду, и будет сложно действовать скрытно.

— Ничего не помню… — произнёс Краснослав.

— Ретроградная амнезия, господин, — пояснила медсестра. — Такое бывает.

— Я знаю, Аграфена, — холодно бросил отец.

— Что произошло? — спросил Краснослав.

Отец вдруг чертыхнулся сквозь зубы.

— Ты даже этого не помнишь? Ты устроил драку на рождественском балу! Наследнику империи зуб сломал! Павлу Морозову под глазом фингал поставил! Братьев Демидовых избил! Всех троих! — отец перешёл на крик, нависая над кроватью больного.

Краснослав сильно сомневался, что прежний обладатель этого тела мог сотворить что-то подобное.

— Мы теперь в опале! Весь наш род!

— Это меня не интересует, — отрезал Краснослав. — Со МНОЙ что произошло?

Отец прервался на полуслове и резко повернулся к нему. Аграфена снова всхлипнула и испуганно посмотрела на главу рода Сычёвых.