Кушанское царство - [97]
Таким образом, исследователи сложнейших эпиграфических памятников, определив по ним последовательность и продолжительность правления кушанских царей, начиная с Канишки, внесли неоценимый вклад в решение проблемы не только относительной, но и абсолютной кушанской хронологии в целом и вопроса о начальной дате правления Канишки в частности.
Уже две названные акции Канишки — денежная реформа и введение нового летоисчисления, достоверность сведений о которых абсолютна — не оставляют сомнения в могуществе и неординарности его как правителя. Подтверждают это и сохранившиеся в индийской буддийской традиции предания о других его деяниях. Но дошли они до нас в основном в изложении раннесредневековых китайских буддистов, совершивших в разные века паломничество в Индию и оставивших свои путевые записки, а также в еще более поздних китайских и тибетских текстах.
В буддийской традиции Канишка, явление которого в мир предсказал якобы сам Будда, предстает могущественным царем, сделавшим необычайно много для распространения и укрепления буддизма. Сначала сообщение об этом предсказании и о строительстве Канишкой ступы привел в своих записках китайский буддист Фа-сянь, совершивший паломничество в Индию в 399–412 гг. (перевод именно данного сообщения см.: Цюрхер, 1968, с. 374–375). Затем сообщение о предсказании Буддой через 300 лет после своего вступления в нирвану явления в мир царя Канишки и о строительстве им ступы привел китайский буддист Сун-юнь, посетивший Индию в 518–522 гг. (перевод его см.: Цюрхер, 1968, с. 375–376).
Особенно много такого рода сведений о Канишке узнал и изложил в своих путевых записках Сюань-цзан, китайский буддист, совершивший паломничество в Индию в 629–645 гг. Он прошел через Восточный Туркестан на северо-запад до озера Иссык-куль, оттуда на юго-запад через Среднюю Азию в Северный Афганистан и далее на восток в Северную и Центральную Индию. В двенадцати главах «Записок о западном крае [эпохи] Великой Тан» он описал в последовательности расположения по основным караванным путям 138 царств, через которые прошел сам и о которых узнал по расспросам (см. ДТСЮЦ, 1969; полный перевод см.: Бил, 1908). Поэтому его труд является ценнейшим источником по исторической географии всех этих регионов VI–VII вв. Пока же он, насколько нам известно, в основном использовался в этом качестве при решении проблем локализации царств припамирья (см.: Мандельштам, 1957, с. 108–129) и Средней Азии (Боровкова, 1989).
Но большую часть «записок» Сюань-цзана составляют описания местонахождения монастырей и ступ в посещенных им царствах и изложение услышанных там буддийских преданий о деяниях Будды, архатов, буддийских ученых и царей-буддистов. Среди них оказались и предания о царе-буддисте Канишке (ДТСЮЦ, 1969, гл. 2, с. 74; гл. 3, с. 116). Предания эти носят по преимуществу религиозно-нравоучительный мифологизированный характер. И потому их сведения зачастую считаются недостоверными и легендарными.
Но современная наука доказала, что в основе сведений древних мифов и легенд лежат, как правило, реальные события и факты, как, например, в основе поэм Гомера или древнекитайских мифов о династиях Ся и Шан. К тому же Канишка жил не в столь древние времена и в Индии, где за многие века до него появилась письменность и было написано немало разных сочинений, в том числе буддийских. Учитывая все это, нельзя, полагаем, исключать вероятность письменной фиксации в монастырях факта их основания этим великим царем, как и других его деяний, связанных тем более с конкретным монастырем, а также вероятность воспроизведения записей в случае их утраты. Во всяком случае, судя по свидетельству Сюань-цзана, монахи описанного им монастыря могли и изустно передавать эти предания из поколения в поколение. А в том, что народная память о великих предках и связанных с ними событиях сохранялась на протяжении многих веков, убеждают рассмотренные выше сведения из древнекитайских историй. Так, в народе, жившем на месте существовавших в I в. до н. э. владений пяти юэчжийских сихоу (князей), память о них сохранялась до V в. н. э., а память о владении самого знаменитого из них, Гуйшуан-сихоу, основавшем Кушанское царство, закрепилась в названии царства VII–VIII вв. Гуйшуанни. И о местонахождении г. Эрши, бывшего во II в. до н. э. столицей царства Давань и отразившего нападение многочисленного войска Ранней Хань, местные жители помнили до VIII в. н. э.
Эти соображения не позволяют, с нашей точки зрения, априори считать все сведения в буддийских преданиях о Канишке и особенно о его политической деятельности легендарными, недостоверными, что не исключает, а, наоборот, предполагает самое тщательное исследование их достоверности на основании сведений других источников.
Два предания о Канишке, записанные Сюань-цзаном, давно привлекли внимание исследователей вопроса о начальной дате правления Канишки. В них говорится о событии, сходном с тем, которое изложено в описании царства Шулэ (Кашгара) в «Хоу Хань шу». В преданиях после утверждения о могуществе Канишки и о распространении его влияния на очень отдаленные края сказано о прибытии к его двору сына правителя неназванных иноземцев, живших к востоку от Цунлина и к западу от неназванной реки, о радушном приеме Канишкой этого сына и последующем возвращении его домой. А в описании Шулэ в «Хоу Хань шу» повествуется о том, что его правитель изгнал своего дядю в Юэчжи (Кушанское царство), неназванный царь которого радушно принял опального, и о возвращении изгнанника на родину после смерти правителя Шулэ в сопровождении войска этого кушанского царя.
Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.
Книга одного из крупнейших французских историков-медиевистов, профессора Парижского университета Робера Фавтье (1885–1966) посвящена истории феодальной Франции периода классического, зрелого средневековья — истории, представленной с точки зрения основных событий и действий, инициированных представителями третьей королевской династии Франции — Капетингами, потомками Гуго Капета.
Иногда можно услышать: зачем Николай II уступил заговорщикам 2 марта в Пскове? Надо было сопротивляться до конца. Мол, «режьте-стреляйте, мученический конец приму, но от Богом данной власти не отрекусь»… Автор рассматривает гипотетические версии отказа царя требованиям заговорщиков. Рассматривается также версия фальсификации Манифеста об отречении.
Настоящее издание – научная биография выдающегося представителя русской школы военного востоковедения А. Е. Снесарева (1865–1937). В книге рассматривается туркестанский период (1899–1904) жизни А. Е. Снесарева, который имел важное значение для его формирования как военачальника и исследователя стран Востока. На основе архивных документов раскрываются многие эпизоды службы А. Е. Снесарева в Туркестане: поездка в Индию, рекогносцировки по Туркестанскому краю, командование Памирским отрядом, поездка в Великобританию, работа с британскими военными атташе.
Нет нужды говорить, что такое мафия, — ее знают все. Но в то же время никто не знает в точности, в чем именно дело. Этот парадокс увлекает и раздражает. По-видимому, невозможно определить, осознать и проанализировать ее вполне удовлетворительно и окончательно. Между тем еще ни одно тайное общество не вызывало такого любопытства к таких страстей и не заставляло столько говорить о себе.
Новая книга А. Речкалова является первой частью исследования по истории Украины XIII–XVII вв. Начиная повествование с 1240 г., автор подробно рассматривает события, связанные с освобождением украинских земель от татарского ига и их вхождением в состав Великого княжества Литовского и Польского королевства. Большое внимание в книге уделено взаимоотношениям этих стран с Немецким орденом, Московией, Византией и Золотой Ордой, политическим и социальным отношениям, установленным на землях будущей Украины литовскими и польскими правителями, положению православия и борьбе русинов за свои права.
Чтобы лучше понять Россию и взглянуть на нее изнутри, член английского парламента, лейборист, квакер по убеждениям Чарльз Роден Бекстон, летом 1920 года отправляется в южные уезды Самарской губернии. Около недели Бекстон живет в самарской деревне Озеро (недалеко от Пестрявки), общаясь с крестьянами на самые разные темы, затем, останавливаясь в попутных селах, едет в губернский центр. Его интересные путевые записи о пребывании в России изданы в 1923 году Госиздатом под названием «В русской деревне», с предисловием члена коллегии Наркоминдела, впоследствии академика, Ф.