— А, Петров! — важно зашевелил кадровик черными усами, как Чапай перед атакой. — Входи. Тут такое дело… К нам в УВД приедет журналист. Да не простой, а спецкор “Комсомолки”. Сегодня из Москвы прилетает. Будет писать статью про Новоульяновского душителя. С тобой хочет встретиться. Побеседовать, что, да как.
— Хорошо, поговорю с ним.
— Ты не понял, Андрей Григорьевич, — с назиданием проговорил майор. — Что ты ему расскажешь? Это надо тщательно продумать. Газета-то всесоюзная.
— И какие будут пожелания?
— Нужно ему поведать, как весь наш личный состав Новоульяновского УВД день и ночь боролся с маньяком. И обезвредил его.
— Так почему вы сами этого не расскажете? — пожал я плечами. — При чем здесь я?
— Так ты же у нас герой. Но, сам понимаешь, как-то неправильно это будет выглядеть в масштабах страны. Граждане могут не так понять.
— Почему? — я смотрел, как майор дергал ус, подбирая слова.
Хитрый лис напрямую не говорил, а зашел издалека.
— Потому что, Петров, что тогда получается? Из Москвы к нам следователь прокурорский приехал и организовал расследование. Маньяка ты прищучил. И папашку, подельника его, тоже. А в чем тогда роль советской милиции? Выходит, что все наше управление можно заменить следователем и слесарем? Нехорошо как-то. Согласен?
— Не совсем. Гагарин тоже один летал, но это не значит, что другие советские космонавты не в почете и никому не нужны.
— Тут тебе не Луна, Петров, а управление внутренних дел. И с нас спросят за весь этот космос!
— На Луну американцы летали, но я вас понял, товарищ майор. Скажу журналистам, что действовал под чутким руководством начальника управления и его замов. Даже вас, Василь Василич, могу упомянуть.
— Ну, это лишнее, — как-то неуверенно проговорил кадровик. — Но если будет к месту, то ничего против не имею. Так и быть. Упомяни.
Майор бросил взгляд на наградные планки, притороченные к его кителю. Давненько они не пополнялись новыми наградами. А судя по его всегда “парадному” виду (китель цацками увешан, как мундир у Суворова, только что звезды на значках без бриллиантов), медали он любил.
— Хорошо, — я хитро прищурился и протянул кадровику лист. — Только у меня к вам тоже просьба небольшая будет. Мне бы комнату в общежитии МВД получить. Я вот рапорт написал даже. Но сказали, что визу с ходатайством нужно на нем поставить от имени начальника кадров.
— А зачем тебе комната? — нахмурился майор. — В квартире плохо?
— Отец у меня вернулся, что без вести пропавшим числился. Несподручно мне с родителями в таком возрасте жить.
— Отец? — Криволапов поправил густую шевелюру. — А мы в анкете указали, что только мать у тебя, надо данные его срочно вписать и запросы отправить на него по-быстрому, дело на поступление в школу милиции уже сформировано, считай. По спецпроверкам с отцом твоим точно проблем не будет? Не сидевший? А то забреют твою кандидатуру.
— Все нормально, он не зэк. Просто решил на время сменить обстановку. Судимостей не имеет, перед законом официально чист, — про тёрки с конторой и скандал в местной прессе пятилетней давности я, конечно же, промолчал.
— Ну и ладненько, только комната тебе отдельная, Петров, не положена. Не буду я писать ходатайство. Семейным комнаты дают или сиротам. А у тебя прописка родительская имеется и обеспеченность жилплощадью нормам соответствует. Стало быть, в улучшении жилищных условий ты не нуждаешься.
— Да как же не нуждаюсь? А если жениться надумаю?
— Вот принесешь свидетельство о браке, тогда и поговорим.
— Ясно… А когда, говорите, журналист придет?
— Сегодня вечером.
— Извините, товарищ майор, но до вечера я могу забыть, что там ему говорить про наше славное УВД. Вот если бы вы ходатайство черканули… Обещаю, я бы тогда постарался назубок выучить до вечера все ваши пожелания к даче интервью. А то с памятью у меня не очень.
— Петров! — рявкнул кадровик. — Ты еще торговаться со мной будешь! Это указание руководства. Доведешь до журналиста нужную информацию. То, о чем тебе рассказал! Ясно? Никакой самодеятельности.
— Простите, Василь Васильевич, но я подзабыл. Что там надо сказать? Что руководство УВД вместе со мной задерживало маньяка? Или лучше сказать, что меня там вообще не было? Прошу прощения, правда забыл…
Майор сначала насупился, попыхтел, зажевав один ус, потом нехотя пробурчал:
— Ладно, давай свой рапорт.
Я протянул ему листок. Криволапов по-начальственному широким росчерком написал: “Ходатайствую по существу рапорта”, поставил свои регалии, подпись и дату. Протянул мне документ и уже без злобы добавил:
— Отдай его в жилкомиссию, потом у коменданта общежития ключи получишь. Должны быть у них в резерве комнаты свободные. Для всяких непредвиденных заселений.
— Есть отдать в жилкомиссию. Спасибо, товарищ майор.
— Ну ты это… Про меня упомяни только. С журналистом когда разговаривать будешь… Не забудь.
— Будет сделано. Маньяка, товарищ майор, на всех хватит.
***
— Да куда ты лепишь? — ворчал отец. — Не видишь, что вкось получается? И откуда такие руки у тебя кривые?
— Есть в кого, — огрызнулся я. — Думаешь, я обои каждый день наклеиваю? Первый раз в жизни этим занимаюсь. Лучше б шабашников наняли. Послушал тебя, думал, ты умеешь.
