Мое тело превратилось в сжатую пружину. Пальцы рефлекторно сжались в кулаки. Хотелось резко развернуться и хрястнуть боковым того, кто с пистолетом. Нет… Слишком опасно. Не чую я расположение противника. Не ощущаю дистанцию.
“Алкаш” работал грамотно, ткнул меня пистолетом, дал почувствовать дуло и теперь держал ствол на некотором расстоянии. Могу промахнуться. Я не чувствовал, где оружие. В паре сантиметров от спины или дальше. Выбить никак не получится.
Все эти приемчики по обезоруживанию даже включены в обязательную программу по служебной подготовке в МВД. Но ерунда это все. Если ты робокоп, можно попробовать выбить пистолет, а так — не стоит. Шанс словить пулю — процентов за девяносто.
Мордоворот вылез из машины и сходу врезал мне под дых. Я согнулся в три погибели, хватал ртом воздух и боролся со спазмом. Вот, с-сука! Больно…
Я не успел среагировать и защититься от удара. Слишком занят был думками о пистолете за спиной. Да и дергаться лишний раз не хотелось. Стрелок сзади сдуру подумать мог не то, а пробоина в спине мне ни к чему. Не хочется шкуру портить. У меня и татушек то нет, а дырок и подавно не надо.
Пока я пытался продышаться, из машины вылезли еще двое. Краем глаза видел, что одеты неброско, свитера и непонятного вида штаны. Кто-то даже в спортивном костюме. Мать твою! Да кто это такие?
Не произнося ни слова, меня скрутили и затолкали на заднее сиденье. Двое громил стиснули меня с боков. Руки впереди стянули куском веревки.
— Поехали, — похлопал по плечу водилу сидящий справа от меня мордоворот.
Тот самый, что меня ударил. Лицо мне его показалось немного знакомым. Такую рожу трудно не запомнить.
С каждой секундой мне становилось все понятнее, к кому в лапы я попал. Конторские так грубо не работают и одеваются совсем по-другому. Если комитетчики захотели бы со мной переговорить, то просто показали бы свои корки. Я бы и так с ними поехал. А тут вылитые бандюганы. Вместо наручников нейлоновый шнур.
— Вы кто такие? — прохрипел я, когда, наконец отдышался и смог нормально говорить.
Но вместо ответа получил удар в живот. В этот раз я был готов. Успел сгруппироваться и подставить локоть. Кулак смазал по моей руке, и удар получился не таким чувствительным, но один хрен — больно.
Прикусил губу. Вот, твари… Лучше помолчу пока. По дороге на голову мне напялили какой-то колючий мешок. Он вонял тухлой рыбой. Мерзкие жесткие волокна щекотали кожу и с чешуей липли к лицу и шее… Я брезгливо отплевывался.
Попал, так попал… И работа в ментовке не спасла. Я уже понял, кто хозяин этих бандерлогов. Весь вопрос в том, куда меня везут. Если закапывать в лес, то дело — труба. Умирать как-то совсем не хочется. Особенно когда восемнадцать годков отроду. Я к смерти никогда не был готов. Хотя иногда был с ней на “ты”.
Но если едем на “казнь”, тогда смысл мне мешок на голову цеплять? Мертвые не болтают и дороги назад не найдут.
Значит, не все потеряно. Скорее всего, меня к боссу везут. А он и будет решать, что с Курсантом делать.
Надо же… И о прозвище моем пронюхали. Облажался товарищ Черненко, не уберег “подопечного”.
Хотя, кто его знает? Может это он меня слил? Все тут не так просто оказалось. Нет черного и белого. А в серых полутонах запутаться можно.
Машина стала покачиваться на кочках. Получается, что съехали с асфальта. Это плохо… Громоздкие туши сдавливали меня с боков. Несет от них потом и одеколоном. Явно не советским “Шипром”.
Сколько прошло? Минут двадцать-тридцать примерно. Волга, судя по звуку, уже въехала на отсыпанную грунтовку. По подкрылкам защелкали камешки. Я запоминал дорогу “на слух”.
Проселочная дорога, получается, облагорожена мелким гравием или щебенкой. Все не так уж и плохо. Это значит, что не в лес меня везут. Скорее всего, направляемся на дачу или в загородный дом. Что, впрочем, в семидесятые было одно и то же.
Еще минут через десять автомобиль сбавил скорость и, неспешно прокатившись несколько метров (очевидно, въехали во двор), остановился.
— Приехали! — возвестил чей-то хриплый, как у Джигурды голос.
Меня выволокли из машины. Даже сквозь грубую мешковину я почувствовал свежий воздух. Не как в городе. Где-то вдалеке заливались собаки. Городского шума не слышно. Все-таки дача получается.
Подхватили под руки и потащили куда-то. О первые ступеньки (крыльца, наверное), споткнулся, но повис на руках, что вцепились в меня мертвой хваткой. Потом уже шагал осторожнее. Ноги поднимал выше и опирался на головорезов побольше. Те не особо этому обрадовались и при каждом удобном случае тыкали меня под ребра локтями.
Ночная прохлада сменилась на комнатное тепло. Сквозь сплетения грубых нитей сочится свет. Мы в помещении. Сопровождающие остановились и отпустили мои связанные впереди руки. Сдернули с головы мешок.
Я очутился в огромном каминном зале с диванами и столиками в каком-то средневековом стиле. На атласном «лежаке» с резной спинкой прямо передо мной развалился Гоша Индия. Едкая ухмылка застыла на заостренном лице. Кожа неестественно серая. Глаза чуть впали. Хреново выглядит катала. Возле него переминается с ноги на ногу кучка головорезов, что приволокли меня.
