Курс специальной демонологии - [2]

В последнее время это стало своеобразным ритуалом: я, сидящая в любимом кресле и он, нависающий надо мной. Но сегодня традиция была нарушена. Не мной, я то как раз была на своем месте. А вот Наставник Феликс взирал на меня с разочарованием. И даже сочувствием, что было даже хуже. Разочаровывать других я уже привыкла, но чужая жалость вызывала глухое раздражение. Тем более, как раз сегодня я заслужила хорошей трепки, а никак не жалости. Хотелось, чтобы он вскочил и наорал на меня, все, что угодно, лишь бы не видеть эту сердобольность. Демоническая сердобольность — это же просто смешно.

Феликс открыл рот, чтобы произнести банальное:

— Дэни, мне жаль, что все так получилось. Только не вини себя, хорошо? Не стоит тебе лишний раз волноваться.

И вот. Опять это жуткое слово.

В ответ я промолчала, но в голове крутились вопросы: кого ему жаль? Меня? Или все же Филиппа, которого я убила? Или нас обоих? А может, ему жаль, что он связался со мной? Что он надеялся на меня? Жаль своих усилий? Вариантов было множество, на самом деле. Но, хорошо изучив Наставника, я могла ответить и за него: в данной ситуации он сочувствует мне и только мне. Феликс вообще казался мне немного странным демоном. Из тех, кто верит в лучшее, ищет справедливость. Верит в меня. Верит во что-то большее, возможно, даже в высшую цель. И постоянно сочувствует, Андрас его побери.

— Мне кажется, ты делаешь только хуже, — тихо заметил сидящий в самом углу черноволосый аббадонец Оскар.

У него, как и у меня, тоже было в этом доме свое место. Не знаю почему, но мы всегда собирались у Феликса, в гостях у других Наставников мне побывать пока не удалось.

— Он скоро очнется? — тихо спросила я, глядя на лежащего на диване Филиппа. Сейчас он выглядел таким беззащитным, что не был похож на самого себя: никакой тебе надменной ухмылки, никакого уничижительного взгляда и желтовато-зеленых глаз, что вечно светились недовольством и даже презрением к плебеям-окружающим.

— Он же вэйлировец, вытащить себя с того света для него не проблема. Скоро очухается, — как всегда продемонстрировал Феликс невероятный оптимизм. Чужая улыбка отчего-то заразительной не показалась, а чувство вины начало грызть с новой силой.

— Может, стоит позвать кого-нибудь на помощь?

— Филипп справится.

— Хмм…

Я поднялась и прошествовала к бару: пожалуй, сейчас мне не повредит приличная доза чего-нибудь покрепче. Выбрав чистый стакан, я плеснула в него бурую жидкость, спиной чувствуя, как оба Наставника наблюдают за мной. Наверное, я сейчас нарушаю субординацию, правила или еще что-нибудь. Как оказалось, я вообще прирожденный нарушитель: территорию Академии покидала, к приближающейся сессии готова средне (если уж совсем начистоту — вообще не готова и даже особо о ней не вспоминаю), теперь еще и грех на свою темную душу взяла.

В общем, сразу три правила я нарушила. Если вспомнить, что их всего три, выходит как-то грустно. И где это видано, чтобы студенты вели себя подобным образом? Нигде, конечно. И пусть. Опрокинув алкоголь одним глотком, я аккуратно поставила стакан, хотя больше всего на свете мне хотелось швырнуть его в стену. Или в голову, себе. Но это было бы еще более странно, чем моя дружба с креслом. Вместо этого я плеснула в стакан еще немного жидкости и вернулась на свое место.

Сидеть и пялиться на полумертвого демона казалось мне просто верхом идиотизма, но мы почему-то именно этим и занимались последние полчаса, а то и больше. Хотя я особо не пялилась, а больше занималась самобичеванием. Лежащее перед глазами израненное тело как нельзя лучше стимулировало этот процесс, более виноватой я не могла бы себя почувствовать даже при всем желании. Может, Феликс хитрее чем кажется и сейчас так изощренно надо мной издевается, заставляя пялиться на свою несчастную жертву? Да, это я убила Наставника Филиппа некоторое время назад. Повезло, что он вэйлировец, действительно повезло. Везение для меня — непозволительная роскошь, а тут — нате вам.

Осушив свой стакан и не почувствовав вкуса, я поднялась, пересекла комнату и одним движением подхватила полупустую бутылку.

— Дэни, — Наставник поморщился, глядя на меня. Понятно, что мои действия ему неприятны, но почему-то до сих пор я не получила заслуженного тумака. — Прекрати делать из этого трагедию. Сам Филипп тебя за это не похвалит, вот увидишь.

— Конечно, не похвалит, — не могла не согласиться я, — он вообще со мной не заговорит. И правильно сделает, между прочим.

Тут я совершенно некстати вспомнила, что убиенный мною блондин скоро будет принимать у меня экзамен. Нет, пожалуй, с везением я сильно поторопилась. Тут я кровожадно взглянула на лежащего передо мной демона: может, еще успею добить?

— Он знал, на что подписывается.

— Знал ли?

— Да, Дэни. Он знал, я знал…

— А вот я не в курсе, — влез Оскар, широко улыбаясь. — Может, расскажете?

В ответ на его улыбку я скривилась и пригубила напиток. Если в прошлый раз я не почувствовала вкуса, то в этот раз он показался мне мерзким. Отставив стакан подальше от себя, я вернулась к нашему общему занятию, то есть уставилась на лежащего перед нами Филиппа.