Курортная прелюдия к браку - [30]

— Я вижу, что расстроил тебя, дорогая. Прости меня за это. — Поставив на столик стакан, Малкольм взял свою трость. — Я стар, и мое здоровье ухудшается. Именно поэтому я так требователен к своим внукам. Но это не может послужить оправданием для моих плохих манер.

Подойдя к ней, он сжал ее руку. В его глазах читалось искреннее сожаление, и она почувствовала угрызения совести. Ей не следовало открыто выражать свои эмоции.

— Наверное, нам лучше уйти, — произнес Джегер, и по его тону Делия поняла, что он тоже расстроен.

Внезапно она почувствовала слабость. Перед глазами у нее все поплыло, ноги стали ватными.

До сих пор с ней такого не случалось. Должно быть, ее гормоны разыгрались из‑за стресса.

— Мне нужно сесть, — сказала она.

Ей вдруг стало наплевать на то, какое впечатление она произведет на Макниллов. Она все равно не сможет стать своей среди этих людей.

Макниллы тут же расступились, и Джегер повел ее к дивану у барной стойки. К ней тут же подошла жена Иена и взяла ее за руку:

— Ты голодна? Может, тебе станет лучше, если ты поешь?

— Я принесу, — сказала Мареса.

Все начали суетиться вокруг Делии, и она закрыла глаза.

— Наверное, знакомство со всеми нами сразу вызвало стресс, — донесся до нее голос Софии.

— Все в порядке, дедушка. — Кажется, это был голос Кэмерона. — Когда я расстроен, я стараюсь разрядить атмосферу. Мне это помогает. Если высказать все, что думаешь, сразу становится легче. Она не будет на тебя обижаться.

— Делия, может, мне вызвать такси? — прошептал ей на ухо Джегер. — В отеле тебе будет комфортнее.

— Я в порядке. — Делия открыла глаза, и ее взор быстро прояснился. — Мы не можем уйти после того, как я подняла здесь суматоху.

— Твои щеки снова порозовели, — сказала стоящая рядом с ней Лидия, и Делия осознала, что крепко держит ее за руку.

— Прости. — Отпустив ее руку, Делия выпрямилась. — Я чувствую себя лучше.

— Мареса принесет тебе поесть. — Лидия понизила голос, чтобы ее могла слышать только Делия. — Какими бы ни были ваши дальнейшие планы, я очень за вас рада. Ребенок — это большое счастье.

Зеленые глаза Лидии смотрели на нее с искренностью, но Делии показалось, что в них промелькнула тень грусти. Возможно, она хотела забеременеть, но пока ей это не удавалось.

— Спасибо тебе. Я тоже так считаю, — ответила Делия и вдруг осознала, что это правда. Что с каждым днем она все сильнее привязывается к ребенку, которого носит под сердцем. Сначала новость о беременности была для нее потрясением, но сейчас ребенок стал ее главным приоритетом. Почти так же важно для нее было завоевать любовь Джегера. Мысль о том, что они могут расстаться, причиняла ей боль. С другой стороны, вступить в брак без любви было бы еще хуже. Она и так слишком долго без нее жила. Находиться рядом с ним и осознавать, что она не подходит такому человеку, как он, было мучительно. Усталость и головокружение по сравнению с этим были пустячным делом.

Мареса принесла для Делии тарелку с едой. Вслед за ней в библиотеку вошли две девушки с подносами, на которых были разнообразные закуски. Остальные, похоже, проголодались не меньше, чем она. Или, может, они просто хотели с помощью еды снять напряжение предыдущего часа?

Иен стал расспрашивать Джегера о «Макнилл Мэдоус» и об изменениях, которые он привнес, чтобы сделать акцент на истории земельного участка, который когда‑то принадлежал состоятельному плантатору. Джегер охотно отвечал на все вопросы, и Делия почувствовала облегчение. Возможно, оставшаяся часть вечера пройдет в более непринужденной атмосфере.

Съев крекер с теплым сыром бри, она с жадностью принялась за кусок глазированной груши и подумала, сколько таких вкусностей она может съесть, не вызывая удивления.

Словно прочитав ее мысли, Лидия подмигнула ей:

— Хочешь, я принесу тебе еще глазированных фруктов?

Она кивнула:

— Спасибо. Было бы здорово.

Когда место Лидии освободилось, Делии стало лучше видно хозяина дома. Сидя в своем кресле, которое стояло под углом к дивану, он смотрел в окно. Его брови были сдвинуты, отчего морщины у него на лбу казались еще глубже.

Поняв, что не сможет успокоиться, пока не объяснится с Малкольмом, Делия поставила тарелку на кофейный столик и передвинулась на край дивана. Поймав настороженный взгляд Джегера, она еле заметно покачала головой, давая ему понять, что знает, что она делает.

— Мистер Макнилл, во время нашего с вами разговора я почувствовала слабость и не успела сказать, что мне нечего вам прощать. — Она неловко потрепала его по руке. — Вы извинились передо мной, но я понимаю, что это я должна перед вами извиниться. Мне не следовало быть такой резкой. Тем более в столь важный для вашей семьи день.

Малкольм покачал головой:

— Мне не следовало быть таким напористым.

— Вы обрадовались, когда догадались о моей беременности. Мне очень приятно это сознавать. — Она шла сюда, говоря себе, что делает это ради ребенка, но на самом деле ей хотелось стать частью жизни Джегера. Быть рядом с ним в те волнующие минуты, когда он воссоединится со своими родственниками. Осознает ли он, как ему повезло, что в мире есть люди, которые хотят, чтобы он стал членом их семьи? — Мой отец растил меня в одиночку. Он человек суровый, не привыкший открыто выражать свою радость, поэтому я не знаю, как себя вести… э‑э… — она обвела взглядом Макниллов, которые непринужденно разговаривали друг с другом, — в подобной ситуации.