Куриный бульон для души. Дух Рождества. 101 история о самом чудесном времени в году - [46]

Однажды в январе я взяла со стола полуоткрытый календарь, чтобы выбросить его, и печально покачала головой.

– Думаю, традиции пришел конец, – сказала я.

– Можно придумать что‐нибудь получше. Он ведь не особенно любит сладкое, – сказал мой муж Дэниел, взяв у меня календарь и открыв забытое окошко.

– Например? – спросила я, не понимая, что он предлагает.

Дэн попробовал кусочек забытой шоколадки.

– Фууу… Ты сама это пробовала?

Я откусила кусочек. Этот шоколад был ужасен – намного хуже, чем тот, на котором я выросла.

– Ну и дрянь, – сказала я, выплевывая недоеденный кусок на салфетку.

Муж многозначительно усмехнулся. Клянусь, я слышала, как у него скрипели мозги. Но он был готов принять этот вызов.

Первый адвент‐календарь, который он сделал для нашего сына, был заполнен обычными фигурками из наборов лего, которые мы недорого купили с рук. Каждую фигурку мы сложили в коробочку и пронумеровали. Затем всю коробку завернули в бумагу.

Гэвину тогда было семь лет, и ему очень понравился этот подарок. Он часами собирал своих человечков и играл с ними. Это был успех.

На следующий год муж купил набор‐конструктор и выдавал сыну по несколько деталей каждый день. Гэвину пришлось гадать, что это будет. Инструкцию он получил лишь в последний день.

Потом Дэн дарил сыну коллекционные карточки для любимой игры, по одной в день.

Мужу было так же весело собирать календарь, как сыну открывать его, а я была счастлива, что рождественская традиция живет.

Нашей дочери был всего год, когда она получила свой первый адвент‐календарь, а для Гэвина традиция продолжалась уже много лет.

– Ты не староват для этого? – подколол его как‐то раз Дэн. Сын уже учился в выпускном классе, но все так же 1 декабря вскочил с кровати и первым делом побежал к своему адвент‐календарю, чтобы посмотреть, какой сюрприз его ждет в этот раз. За ним поспешила и его младшая сестра в пижаме.

– Нет, конечно, – засмеялся Гэвин.

– Он и в тридцать лет будет все так же ждать свой календарь, – в шутку сказала я.

– Вы с папой создали для меня эту традицию, и я с нетерпением жду, когда смогу делать так же для своих детей. Мне многое не нравится в Рождестве, – признался мой сын, перечислив излишние траты, ажиотаж и суету. – Но календарь – это очень трогательный подарок. Он много значит для меня.

До того момента я и понятия не имела, как он ценил эту традицию и насколько она улучшила его отношение к праздникам. Со временем я начала делать адвент‐календари и для всей семьи. В июле принималась собирать маленькие сокровища – красивые кристаллы, миниатюрные домики, устрицы с жемчужинами внутри, жеоды[22] и прочие мелочи. А потом в нашем доме появилась специальная елка. Муж и дети украшали ее подарками из своих календарей и с нетерпением ждали каждого нового дня, чтобы открыть следующее окошко.

Всем родным эта идея так понравилась, что я стала делать адвент‐календари даже для своей сестры, зятя и родителей, и все были в восторге. То, что начиналось как тридцатисекундное развлечение для одного ребенка, превратилось в традицию, объединившую целую семью.

Николь Энн Рук Макалистер

Поцелуй повара

Из ловушки реальности освобожден воображением.

НИКОЛАС МАНЕТТА

– И как же мы будем покупать рождественские подарки в этом году? – спросила я со слезами на глазах.

Марк, с которым мы были женаты уже десять лет, обхватил мое лицо руками и тихо произнес:

– Не будем.

Это было наше первое Рождество в Штатах после шести лет жизни в Италии. Там родился наш старший сын. А к тому моменту, как мы вернулись в Штаты, появился на свет наш второй малыш. Мы поселились в Брентвуде и стали снимать жилье у моих родителей. В том году мы жили на нищенские 900 долларов в месяц, из которых нужно было платить аренду, медицинскую страховку, покупать еду, оплачивать газ и коммунальные услуги.

В условиях жесткой экономии я решила заняться огородничеством: посадила на заднем дворе кабачки. Через три месяца мы жили в так называемом «мире кабачков»: хлеб из кабачков, суп из кабачков и паста из кабачков. И это на завтрак, обед и ужин. Марк ездил на работу на велосипеде, а я обучала нашего старшего сына Джереми на дому, так что машиной мы пользовались только для покупок и поездок в церковь.

На Рождество пришлось затянуть пояса, и на меня навалилась куча дел. Семья Марка всегда праздновала Рождество с размахом – под елкой было так много подарков, что они занимали еще и прихожую со столовой. Моя семья в плане подарков была скромнее – для нас это не было приоритетом.

После десяти лет брака я перестала любить Рождество, потому что всегда повторялась одна и та же история.

– Что мы купим твоей семье на Рождество? – спрашивала я.

Чтобы соответствовать их стандартам празднования, нам каждый раз приходилось тратить больше, чем мы могли себе позволить.

Однажды вечером в середине октября я уложила мальчиков спать, достала все свои материалы для вышивки крестом и нашла идеальную картинку. На ней было два сердца со словами «Поцелуй повара»[23] посередине. И посчитала: мне нужно было вышить десять таких салфеток с рюшами по краю. К счастью, в заначке было достаточно ткани, чтобы каждому сделать вышивку своего цвета. И, конечно же, я собиралась испечь каждому хлеб из кабачков.