Курильский эксцельсиор - [6]

Барбара поставила перед Олегом коктейль и с улыбкой села напротив, снова обнажив свои шикарные зубы.

– Вы русский? – женщина решила строить свои фразы на английском языке односложно, чтобы у Олега не было причин сослаться на непонимание вопроса.

– Да. Благодарю вас за коктейль, – с акцентом ответил Юргенс.

– Вы живете в России?

– Нет. Я живу в Латвии.

Олег отпил приличный глоток коктейля и, улыбнувшись Барбаре, спросил.

– Миссис Кински, скажите мне, почему вы выбрали этот коктейль?

– Я знаю, что русские очень любят водку. А в этом коктейле водки больше, чем сока.

Журналист рассмеялся.

– А вы не так уж и плохо знаете английский язык, мистер Юргенс, – снова улыбнулась бельгийка.

– Нет-нет. Я действительно не очень хорошо говорю по-английски.

* * *

Мэри уже несколько раз меняла решение, в чем ей все-таки спуститься в ресторан. Сегодня был последний день, когда еще можно было надеть нормальную женскую одежду. Наконец, остановив свой выбор на обтягивающих черных джинсах и розовой блузке, она начала одеваться.

Поправив перед зеркалом волосы, забранные на затылке, Мэри через мгновение сдернула заколку, и шикарные черные локоны тут же рассыпались по плечам. Она помотала головой, добившись их идеального распределения, еще раз подкрасила губы блеском. Теперь она была вполне довольна своим видом.

В ресторанчике почти все члены экспедиции были уже на месте. Мэри поискала глазами по залу. Журналист сидел за одним столиком с Гольцами. Вместе с ними напротив Юргенса сидела вечно озабоченная Барбара Кински.

«Надо же, даже фамилия у нее как у кинозвезды,[5] – зло подумала Мэри. – Наверное, думает, что ее ослепительная улыбка сводит всех мужчин с ума. Интересно, как она выглядела до посещения дантиста?»

Александр обернулся и, поднявшись из-за стола, замахал ей рукой.

– Мэри, иди к нам.

Когда Мэри подошла к их столику, Александр по-русски обратился к сидевшему рядом с ним журналисту.

– Олег, позволь мне представить тебе еще одного носителя нашего великого и могучего языка. Потомок русских аристократов – Мария Корн. Для друзей – просто Мэри.

Неожиданно став объектом внимания, Мэри покраснела. Это не ускользнуло от Олега. Он немедленно поднялся и, подойдя к ней поближе, представился.

– Журналист канала ВВС Олег У… – отчего-то запнувшись, через мгновение он продолжил: – Юргенс. Позвольте мне вас чем-нибудь угостить?

Поскольку журналист заговорил на своем родном языке, Барбара поняла, что сегодняшний вечер этот обаятельный мужчина, несомненно, проведет в кругу смазливой американки, говорящей по-русски. Она резко поднялась из-за стола и, прихватив недопитый стакан с коктейлем, пересела за столик к Сэму Льюису и Кену Линчу.

* * *

Когда Олег поднялся в номер, было уже глубоко за полночь. Он запер дверь, зашел в ванную комнату и включил в воду. Взглянув на себя в зеркало, он поймал себя на мысли, что на него сейчас смотрел не внештатный журналист еженедельника «Особо секретно» Олег Умелов, а действительный корреспондент Восточного отдела канала ВВС Олег Юргенс.

После душа Олег сразу лег. Впервые за последние несколько дней оставшись наедине, он мог сейчас расслабиться и попытаться провести анализ своих действий и поступков за прошедшие недели.

А анализировать было что.

В любых, даже самых невероятных своих фантазиях он и представить не мог такого поворота в своей судьбе. Когда он дал согласие на участие в операции пограничной контрразведки, он не предполагал, что по самые уши окажется втянутым в шпионские игры.

Все началось с того, что в марте этого года Мальцев познакомил его с генералом Воронцовым. Как оказалось, именно он руководил всей операцией на Онекотане памятным летом 1985-го. Сейчас Воронцов возглавлял Особый отдел Пограничной службы России. На встрече Воронцов рассказал Умелову о том, что к ним пришел запрос от нескольких зарубежных неправительственных организаций с просьбой разрешить посещение ряда северокурильских островов международной научно-исследовательской экспедиции. Особистов насторожило то, что дольше всего иностранцы предполагали работать именно на Онекотане, хотя в их планах были и другие острова.

Десять лет назад наши органы так и не смогли найти ответ, что же все-таки искали диверсанты на Онекотане. Но тем не менее пограничная контрразведка держала этот остров на особом контроле.

Поскольку Умелов был уже публичной фигурой и несколько раз засветился в средствах массовой информации, Воронцов предложил ему поучаствовать в спецоперации российской контрразведки. Для этого Умелову придумали легенду, согласно которой он якобы располагал компроматом на высших лиц государства и спецслужб. Олег должен был громко заявить о наличии у него этого компромата. В своих интервью Умелов должен был органично упомянуть об Онекотане.

Если за этой экспедицией стояли иностранные разведки, то по замыслу российских спецслужб они обязательно как-нибудь проявили бы себя. Не секрет, что за год до президентских выборов все средства массовой информации России постоянно мониторились западными спецслужбами. Естественно, что такой объем информации просто невозможно было переварить. Поэтому в этих информационных отделах стояла специальная аппаратура, которая выискивала в словесном потоке слова, на которые были настроены специальные «фильтры». Такими словами могли быть: «компромат», «президент», «вице-премьер» и так далее. Наверняка на слово Онекотан у них тоже стоял свой фильтр.