Куплю счастье. Дорого - [7]

Почистив зубы, Этери встала под душ. Она не знала, на какой срок затянется ее отпуск. Сколько времени ей потребуется, чтобы вернуть себе равновесие и понять, что не так с её жизнью? А ведь определенно с ней что-то было не так. Она была абсолютно и совершенно несчастна.

Воспользовавшись Аришиным гелем для душа с ароматом жвачки «Бабл гам», Этери вытерлась и, за неимением альтернативы, вновь натянула на голое тело выданную ей Марком футболку. Мужик он был высокий, и та прикрывала все стратегически важные места, спускаясь до середины бедер. Не то, чтобы Этери была полностью довольна своим внешним видом, но… Какой у неё был выбор? Прокопчённый костюм смерти? Ну, да…

В дверь постучались и тут же вошли.

— Что-то случилось?

— Угу… — шмыгнула носом Ариша, — папа увидел мой макияж и сказал умыться…

На длиннющих ресницах малышки повисли хрустальные капли слез. Голубые глаза превратились в соленые озера скорби. Горло Этери сжалось. А этот… вот что он вообще за человек? Далась ему эта косметика! Какой нормальный мужик… отец мог бы выдержать этот взгляд и не смягчиться, каких бы он не был правил?

— Ну… Я тогда не буду тебе мешать.

— Отец в кухне, — шмыгнула носом Ариша, — это налево по коридору.

Кухня отыскалась быстро. Этери даже не успела остыть.

— Доброе утро, — не слишком любезно поздоровалась она и опустилась на высокий барный стул — подальше от стоящего тут же Марка. Орудуя ножом, он яростно пилил хлеб. Ломти выходили огромными и не слишком ровными. Этери сделала себе пометку не забыть упомянуть о нарезке, когда их разговор вернется к вопросам женского превосходства.

— Ариша очень расстроилась из-за того, что ты заставил ее смыть макияж.

Марк обернулся на звук ее голоса. Мазнул вверх по ее голым ногам взглядом, отвел его и с еще большим усердием вернулся к своему делу.

— Это тебя не касается. Лучше скажи, что ты планируешь делать дальше? Оставаться у меня ты не можешь и…

— Почему? Я тебе совершенно не помешаю. А может, даже и помогу!

Этери понимала, что это глупость, но почему-то совершенно не хотела покидать этот дом. Ей понравилось просыпаться под звуки просыпающейся природы.

— Это чем же?

Марк метнулся к сковороде, на которой уже горело масло, сделал огонь тише и вбил два яйца.

— Ну, не знаю… Я могу помогать тебе по дому. Ты же совершенно зашиваешься! Ну, и сайтом заняться — само собой. Но к этому я могу приступить, только когда пришлют мой компьютер.

Этери почесала пальцами одной ноги другую и вдруг застыла, поймав на себе потемневший взгляд Марка.

— Что такое? Что-то не так?

— Почему ты не оденешься во что-то приличное?

— А что, ты где-то видел у меня чемодан? Я бы с радостью. Но это, — Этери провела линию от подбородка до живота, — намного приличнее костюма смерти.

— Да ну?

— Угу. Знал бы ты, для чего он предназначался…

— Этот вопрос терзал меня всю дорогу. — Марк стряхнул подгоревшую болтунью на тарелку и поставил на стойку. Пожав плечами, Этери пододвинула ту к себе, взяла приборы, попиленный им кое-как хлеб и с аппетитом принялась за свой завтрак.

— Ну, понимаешь, мой любовник сказал, что ему не хватает разнообразия. Я подумала-подумала… и решила, что ролевые игры могли бы разнообразить нашу сексуальную жизнь.

— И поэтому ты нарядилась смертью?!

Глаза Марка полезли на лоб. Ну, ладно… Может быть, это была не самая лучшая её идея. Котик явно не то имел в виду. Возможно, он думал, что она нарядится сексуальной зайкой. Или развратной медсестрой. Но в тот момент на Этери со всех сторон наползала пугающая ее до чертиков пустота. Она испугалась и стала совершать одно безумство за другим. Впрочем, любой нормальный психолог мог бы ей объяснить, что при помощи таких странных поступков Этери буквально кричала миру о том, что с ней происходит что-то ужасное. Но никто… никто не распознал этих её сигналов. И не предотвратил надвигающуюся катастрофу. А Котика она вообще, похоже, здорово напугала. Не зря ведь бедняга решил утешиться в объятьях другой, не проявив при этом присущей ему ранее осмотрительности. Его-то пофигизм её и добил. Не то, чтобы Котик имел для неё такое уж значение… Скорее, его поступок стал для Этери последней каплей.

— Почему нет? Образ монашки мне показался скучным и избитым.

— Ты спятила, если думаешь, что я разрешу тебе здесь остаться. Хотя почему «если»? Просто! Без «если». Ты спятила.

— Да ладно тебе. Я же сказала, что могу быть полезной, — начала раздражаться Этери.

— Например?

— Например, я могу приглянуть за твоей дочкой.

— Ты только что, не моргнув, сожрала ее завтрак, — длинный палец ткнул в опустевшую наполовину тарелку, — о каком «приглянуть» ты говоришь?!

— Оу… Значит, это предназначалось Арише?

— А ты думала, я приехал домой, чтобы приготовить поесть тебе? Бродяжке, которую я имел несчастье подобрать на дороге?

Этери стало неловко. Ну, не говорить же ему, что она привыкла, что в этой жизни все для неё… И восприняла этот завтрак как должное. Ну, ладно… она была неправа.

— Это было бы мило. К тому же яичница — блюдо, которое едят на завтрак. А на обед… на обед ребенка полагается кормить хотя бы супом. А в идеале — комплексным обедом из трех блюд. Ах да… это я еще про компот забыла.