Купид. Бесконечная ночь - [24]

Я слышу справа шаги Скиннера и протискиваюсь между двух массивных полок, затем обнаруживаю брата Пейшенс, стоящего на высокой куче книг. Он пытается достать экземпляр, который на добрых четыре полки выше его головы.

— Кончай с этими глупостями. Вспомни шутов, — предостерегаю я, хотя хорошо его понимаю.

Выполнив смелый прыжок, Скиннер снова оказывается на твёрдой земле.

— Ты уже видела нечто подобное? — в его невредимом глазе вспыхивает юношеские озорство. Я ещё никогда прежде не замечала в нём такого детского воодушевления. — Лондонская хроника. Ей, должно быть, больше ста лет! — он поднимает вверх тоненькую книжечку, которая выгляди так, будто вот-вот распадётся на части. Я задаюсь вопросом, как хроника могла поместиться всего на несколько страниц, но потом понимаю, что промышленники, видимо, подвергли содержание цензуре. Сократили всё до неважной информации, страшных историй из домегаполиской эры и побед над Ничейной Землёй.

— Давай, нам нужно двигаться дальше.

Хоть мне и не хочется портить ему веселье, я беру Скиннера за руку, собираясь потащить за собой. Но не знаю, в каком направлении. Мы находимся в лабиринте из дерева и книг.

— Что такое? — спрашивает он, затем хмуриться. — Вот дерьмо.

— И не говори, — я поворачиваюсь вокруг. — Откуда мы пришли?

Скиннер пожимает плечами.

— Понятия не имею, но… предлагаю пойти направо, пока не наткнёмся на стену, а там поищем дверь.

Я киваю и протискиваюсь между полок всё дальше и дальше. Скиннер следует за мной по пятам.

— Там.

Я обнаруживаю вереди дверь. Она из тёмного дерева, украшена резьбой. Я нажимаю на ручку и пытаюсь её открыть, но ничего не происходит.

— Попробуй с ним, — Скиннер протягивает мне красный пластиковый ключ.

У меня получается вставить его в замочную скважину, но дверь так и не поддаётся.

— Вероятно, только для владельцев эксклюзивных карточек, — насмешливо говорит мой собеседник и идет дальше.

Я пытаюсь в последний раз открыть дверь, затем следую за ним. От всей этой башни Бедлам меня бросает в дрожь. Такое ощущение, будто это тщательно спланированная декорация психушки. Слишком много дверей, слишком много коридоров, этажей, а ещё вездесущая опасность, что в любой момент из-за угла может выпрыгнуть сумасшедший. Я выражаю эту мысль вслух.

— Мой отец любит не только самопродвижение, ему также нравится развлекать людей. Желательно, с помощью притеснения отребья, — Скиннер прямо-таки изрыгает слово «отребья». — Купидов, сумасшедших, генетического мусора, — он пожимает плечами. — Ему всё равно, кого он выставляет на показ, главное богатые — нормальные — наслаждаются развлечением. Хлеб и игры, тогда не будет восстания. Он нуждается в подобном, чтобы сохранить свою популярность, и чтобы ему никто не мешал продолжать свои махинации.

Я качаю головой. Образ Дариана Джеда Ли становится всё более и более полным. Если раньше я всегда считала его чрезмерно обеспокоенным, но расчётливым бизнесменом, то теперь он всё больше превращается для меня в монстра.

Мы молча продолжаем блуждать по библиотеке. Проходим мимо дверей, которые все заперты, и мне кажется, будто я физически чувствую, как истекает время. Время, которого у меня нет.

— Где эти шуты, когда они так нужны? — спрашиваю я.

— Лучше не желай, чтобы они обратили на нас внимание.

Он прав. Нам и так повезло, что мы неприметно и без какой-либо туристической группы можем передвигаться по Бедламу. Если здесь есть секретное место, офис или что-то в этом роде, откуда Ли контролирует наши чипы, тогда мы, определённо, не сможем войти туда просто так.

— Вот ещё одна дверь, — говорит Скиннер и возиться с замком.

Я ускоряю шаги.

— У тебя получается её открыть?

Нам повезло. Со скрипом деревянная дверь распахивается, открывая вид на узкую винтовую лестницу.

* * *

Ступени чавкают под каждым нашим шагом. Я перемещаю свой вес, но лучше не становится. Нас, без сомнения, слышно во всей башне. Кроме нас, куда не глянь, никого не видно. Похоже, башня просто поглотила группы туристов. Или же…

— Скиннер, что, если мы идём прямо в ловушку?

Он качает головой.

— Не беспокойся. Мы туристы, нам разрешено передвигаться здесь так же свободно, как и другим.

Я киваю в надежде, что он прав.

Лестница резко заканчивается перед ещё одной дверью.

— Подожди! — говорит Скиннер, когда я берусь за ручку. — Сначала прислушайся.

Я прикладываю ухо к дереву и прислушиваюсь. Тишина. Затем отступаю на шаг и нажимаю на ручку, хотя не особо надеюсь. Но прежде чем мне выпадает шанс всё же попробовать открыть её, дверь внезапно мчится мне навстречу, чуть не ударяя по голове. Я натыкаюсь на Скиннера, который прижавшись вместе со мной к стене, подаёт знак молчать.

Дверь открылась, и мужчина и две женщины выходят из комнаты, находящейся за ней. На них белые халаты с китайским воротником. Я невольно задаюсь вопросом, откуда появилось это странное название, и видела ли я уже фотографии китайского мегаполиса. Люди там все так одеваются?

— Пикер всё ещё видит их, — смеется одна из женщин. — Купидов в доме. Он говорит, что они пробираются в башню ночью.

Дверь медленно за ними закрывается. Я задерживаю дыхание и ещё сильнее прижимаюсь к Скиннеру, в надежде, что они нас не заметят. Хотя нам официально и разрешено свободно передвигаться в башне, я чувствую себя незваным гостем. Особенно, учитывая реакцию Скиннера. Он всё ещё с призывом смотрит на меня.