Кумир - [4]
- Не знаете, где тут улица Тургенева? - спросил Сергей.
Ответил человек с приятными и умными глазами, черными, иноземными, как и у всех остальных. Но ответил не прямо. Он ответил так. Он повернулся к одному своему товарищу и спросил его:
- Рохад, ты не знаешь, где улица Тургенева?
- Нет, - сказал Рохад.
Тогда человек повернулся к другому и спросил его не спеша:
- Геран, ты не знаешь, где улица Тургенева?
- Нет, - сказал Геран.
- Вот видишь! - удивленно воскликнул человек. - Даже они не знают!
Все сдержанно рассмеялись - чему-то своему, что они знали про Рохада и Герана. Рассмеялись и Рохад с Гераном, потому что мужчины должны уметь смеяться доброй шутке над собой, понимая ее отличие от обиды и оскорбления.
- Зачем вам улица Тургенева? - спросил приятный человек.- Садитесь с нами. Вино пьем, мясо будет. Угощайтесь!
- Спасибо, - сказал Сергей.
Это слово было понято как согласие. Повинуясь знаку своего главного, Рохад и Геран поднесли Сергею и Нюре по стакану вина. Они налили его из больших бутылей. Наверное, это было домашнее вино. Сергею хотелось бы видеть и назвать его рубиновым или сапфировым, хотя он не уверен был, что сапфир красного цвета, но цвет вина, к сожалению Сергея, напоминал ему всего лишь цвет разбавленной марганцовки.
Запах же и вкус были замечательные.
- Тост! - сказал черноокий человек.
Все взяли стаканы.
Человек задумчиво, глядя сквозь вино на костер, сказал:
Трудами изнурен, хочу уснуть,
Блаженный отдых обрести в постели.
Но только лягу, вновь пускаюсь в путь
В своих мечтах - к одной и той же цели.
Мои мечты и чувства в сотый раз
Идут к тебе дорогой пилигрима,
И, не смыкая утомленных глаз,
Я вижу тьму, что и слепому зрима.
Усердным взором сердца и ума
Во тьме тебя ищу, лишенный зренья.
И кажется великолепной тьма,
Когда в нее ты входишь светлой тенью.
Мне от любви покоя не найти.
И днем и ночью - я всегда в пути.
После паузы он произнес:
- Будьте же всегда в пути, друзья мои, как автор этих прелестных слов товарищ Вильям Шекспир, кроме как к любви - нет дороги. Ваше здоровье!
Друзья его глядели на него с уважением и любовью, выпили не спеша - и до дна каждый.
Выпили до дна и Сергей с Нюрой, поблагодарили и пошли дальше.
Уже начало темнеть, когда они наконец отыскали эту улицу Тургенева.
И они нашли дом родственницы, где хмурый мужик, чего-то прибивая и не оставляя своего занятия, ответил сердито, что хозяйка им этот поганый дом два года назад продала за бешеные деньги и уехала к чертям собачьим. Куда? Я вам не адресное бюро.
- Ты не адресное бюро. Ты говнюк, - сказала Нюра.
Мужик опустил руки и изумленно спросил:
- Это почему же?
- По-человечески разговаривать надо с людьми, - объяснила Нюра.
- Ты думаешь, если ты баба, я не могу тебя охреначить молотком вот по баш-ке? - задал вопрос мужик.
- Можешь, - обнадежила его Нюра.
- Еще как могу, - подтвердил мужик. - Катитесь отсюдова!
Они медленно пошли.
- На вокзал? - спросил Сергей.
- Подумаем.
- А что думать?
Нюра не ответила.
Она смотрела на одинокого приближающегося.
Приближающийся приблизился и приостановился, ожидая вопроса. Длинноволосый, высокий, задумчивый, лет сорока. Работник умственного труда, ясное дело. Может, писатель даже. Раз уж тут писательский поселок. Тот, с молотком, может, тоже писатель. Может, детский. Я скворечню прибиваю, птиц на лето поджидаю, прилетайте, птицы, к нам, я вам вдоволь корму дам.
- Как лучше к станции пройти? - спросила Нюра.
- Прямо по дороге, потом направо.
- Мы тут к родственнице приехали. А она уехала, оказывается. Больше в Москве нет никого. Ерунда какая-то. И поздно уже. И жрать охота. Пустите переночевать. Платить нечем, денег нет.
- А у кого они есть, - улыбнулся работник умственного труда. Пойдемте.
Идти оказалось десять шагов.
- Танюша, у нас гости! - добрым голосом закричал добрый человек, входя в сени деревянного дома, открывая дверь в дом и жестом приглашая гостей осчастливить.
Вышла женщина лет тридцати, черноволосая, с первого взгляда на цыганку похожая, тонкая, в джинсах и маечке; Сергей уважал женщин, которые дома не в халатах.
- И хорошо, что гости, - сказала она.
Сергей, пока раздевались-разувались, объяснил, что они муж и жена, что приехали к родственнице, долго плутали, замерзли, а она, оказывается... вы извините, мы рано утром...
- Нет проблем, - коротко заключил добрый человек. - И давайте знакомиться. И - ужинать.
4
а тут тепло и сыро особенно с ранья
тут березка и рябина это родина моя
куст ракиты над рекою кто-то виснет на суку
и кукушечка кукует ему вечное ку-ку
- Тихо у вас, - говорила Нюра. Она без стеснения ела и пила вино, не заботилась, чтобы поддерживать разговор, а когда захотелось произнести слова, то сказала о том, о чем думала, а думала она, что хорошо было бы жить здесь. И она сказала об этом: - Тихо у вас.
- Уж с городом не сравнить, - сказала шестилетняя Катя, дочь. - В городе и шум, и смог, в городе я просто задыхаюсь!
- Неужели? - удивилась Таня.
- Она права, в городе после такого воздуха тяжело, - сказал добрый человек по имени Матвей и с фамилией Архангельский. А у жены его была почему-то другая фамилия - Антонова.
Здесь должна быть аннотация. Но ее не будет. Обычно аннотации пишут издательства, беззастенчиво превознося автора, или сам автор, стеснительно и косноязычно намекая на уникальность своего творения. Надоело, дорогие читатели, сами решайте, читать или нет. Без рекламы. Скажу только, что каждый может найти в этой книге что-то свое – свои истории, мысли и фантазии, свои любимые жанры плюс тот жанр, который я придумал и назвал «стослов» – потому что в тексте именно сто слов. Кто не верит, пусть посчитает слова вот здесь, их тоже сто.
Можно сказать, что «Оно» — роман о гермафродите. И вроде так и есть. Но за образом и судьбой человека с неопределенным именем Валько — метафора времени, которым мы все в какой-то степени гермафродитированы. Понятно, что не в физиологическом смысле, а более глубоком. И «Они», и «Мы», и эта книга Слаповского, тоже названная местоимением, — о нас. При этом неожиданная — как всегда. Возможно, следующей будет книга «Она» — о любви. Или «Я» — о себе. А возможно — веселое и лиричное сочинение на сюжеты из повседневной жизни, за которое привычно ухватятся киношники или телевизионщики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Один из знаменитых людей нашего времени высокомерно ляпнул, что мы живем в эпоху «цивилизованной коррупции». Слаповский в своей повести «У нас убивают по вторникам» догадался об этом раньше – о том, что в нашей родной стране воруют, сажают и убивают не как попало, а организованно, упорядоченно, в порядке очереди. Цивилизованно. Но где смерть, там и любовь; об этом – истории, в которых автор рискнул высказаться от лица женщины.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ночной маршрут».Книга, которую немецкая критика восхищенно назвала «развлекательной прозой для эстетов и интеллектуалов».Сборник изящных, озорных рассказов-«ужастиков», в которых классическая схема «ночных кошмаров, обращающихся в явь» сплошь и рядом доводится до логического абсурда, выворачивается наизнанку и приправляется изрядной долей чисто польской иронии…
Молодой резервист-аспирант Гранж направляется к месту службы в «крепость», укрепленный блокгауз, назначение которого — задержать, если потребуется, прорвавшиеся на запад танки противника. Гарнизон «крепости» немногочислен: двое солдат и капрал, вчерашние крестьяне. Форт расположен на холме в лесу, вдалеке от населенных пунктов; где-то внизу — одинокие фермы, деревня, еще дальше — небольшой городок у железной дороги. Непосредственный начальник Гранжа капитан Варен, со своей канцелярией находится в нескольких километрах от блокгауза.Зима сменяет осень, ранняя весна — не очень холодную зиму.
Жюльен Грак (р. 1910) — современный французский писатель, широко известный у себя на родине. Критика времен застоя закрыла ему путь к советскому читателю. Сейчас этот путь открыт. В сборник вошли два лучших его романа — «Побережье Сирта» (1951, Гонкуровская премия) и «Балкон в лесу» (1958).Феномен Грака возник на стыке двух литературных течений 50-х годов: экспериментальной прозы, во многом наследующей традиции сюрреализма, и бальзаковской традиции. В его романах — новизна эксперимента и идущий от классики добротный психологический анализ.
Вниманию читателей предлагается сборник произведений известного русского писателя Юрия Нагибина.
