Кумир - [2]
От метро - на автобусе.
Сергей Иванов смотрел на одинаковые дома. Четыре дома квадратом, меж ними школа и детский сад. Населения на районный город средней величины. Он смотрел на эти дома с особым интересом, потому что на них смотрел Стас Антуфьев. Правда, проезжая в машине, он ездит теперь на машине, у него теперь быстрая жизнь, хотя ему не идут машина и быстрая жизнь. Может, он умер от несоответствия жизни, которая у него была, с жизнью, которая должна была быть? Но какое право я имею судить об этом? Не имею никакого права я об этом судить.
Рядом стояла светловолосая девушка лет двадцати, и Сергей Иванов подумал, что она тоже едет к Антуфьеву. У нее был дорожный вид, хотя ничего особенного, отличающего ее от москвичей, в ее одежде не было. Но выражение лица было дорожным, издалеким.
Они вышли вместе.
И пошли рядом.
- К Стасу? - спросила девушка.
- Да.
- Его хоронят не здесь. То есть не хоронят, а это... Поклонение мощам.
- Ясно. Была там?
- Нет. Не люблю похорон. Самих похорон. Неважно кого. Не люблю. На могилу сходила бы. Через недельку, когда народ схлынет. Ты откуда?
- Из Саратова.
- Почти земляки, я из Волгограда.
- Я волгоградским приехал.
- Значит, вместе. Нюра меня зовут.
- Сергей.
Он глянул на ее лицо. Особенная природная легкая смуглость, светлые волосы, глаза же карие, коричневыми кажущиеся. Нюра - не ее имя. И дело не в том, что "Нюра" - деревенское производное от "Анна". Анна ей тоже не идет.
- Нюра, - сказал он.
- Сценический псевдоним. Ну, или кличка. А так - Лена. Ненавижу. Плюнь - в Лену попадешь. Ты был у него когда-нибудь?
- Нет.
- Я тоже. Посмотрим дом и пойдем. У двери квартиры топтаться не хочу. Просто у дома побыть.
Они подошли к дому, к подъезду. У подъезда тихо стояли несколько молодых людей. На Нюру и Сергея посмотрели как на знакомых, на своих. Кто-то даже сказал: "Привет".
- Привет, - сказал Сергей.
- Выпьешь? - Сергею протянули бутылку. Водка. Самая простая, самая дешевая водка. Эти ребята понимают стиль Антуфьева. Надо уважить их. Сергей взял водку и другую бутылку, с какой-то шипучкой, - запивать. Отхлебнул поочередно из обеих бутылок, передал Нюре. Она тоже сделала по глотку, вернула бутылки.
Из подъезда вышла старуха в ватнике и цветастом платке, совсем деревенская, - и так вышла, как выходят хозяйки за порог своей избы отогнать гусей.
- Чего стоите?! - закричала она. - С утра покоя нет. Наплюют, наблюют, окурков нашвыряют, подъезд обмочут весь, паразиты!
- Найдите хоть один окурок, - сказали ей негромко. - Хоть один плевок. А если кто в подъезде.... Мы его сами убьем.
- Ну, тогда и нечего тут стоять! Сто раз вам сказано, вчера еще увезли, нету тут его!
- Давно пора, - вышел из подъезда высокий плотный парень в кожаной куртке и адидасовских штанах с лампасами, вертя в пальцах ключи от машины. Он вышел - как плохой актер в плохом спектакле, плохо играя самого себя, хотя все, что он делал, ему принадлежало неотъемлемо и другим быть не могло. Есть просто люди, которые и в естественности своей неестественны. Бог метит шельму, оставляя без примет, - сказал Антуфьев.
- В каком смысле - давно пора? - спросил кожаного бледный тощий паренек; до этого он курил в стороне и смотрел в землю. Он стоял - словно под дождем, хотя не было дождя. Косой чубчик, тонкие ноги в вытертых джинсах и стоптанных кроссовках. Поднял глаза и спросил: - В каком смысле - давно пора? Кому пора?
- И Стасу вашему, и вам. Блин, покоя нет с утра до вечера. Все пидарасы, и музыка пидарасская. Я Стасу говорил: я сам такую напишу. И он соглашался, между прочим. Мужик понимал, что дурака валяет. Для дураков... Так что давайте по домам, ребята.
Он смягчил в конце своей короткой речи слова и голос, глядя на паренька с чубчиком. Но было уже поздно.
- Морда! Такие, как ты!.. - закричал паренек и побежал на кожаного. Тот легко отпихнул его, но парень вновь подскочил, схватил за грудь тонкой рукой и подростковым кулачком ударил кожаного по щеке. Тот ответил злым и спокойным умелым ударом, паренек упал. Вскочил - и опять. Его схватили, держали.
Кожаный, ругаясь, ушел и уехал.
- Сейчас милицию вызову! - сказала старуха и скрылась в подъезде.
Молча постояли еще немного.
- Зря ты, - сказал Сергей пареньку, утирающему кровь из носа.
- А чего он... Зря, конечно.
- Милицию бабка точно вызовет, - сказал кто-то.
- Поехали туда.
- Поехали.
Все поехали - туда. А Сергею не хотелось. Нюре - тоже.
- Домой, что ли, - сказал Сергей. - На билет не хватает, смех. Хотел как-нибудь... Подработать или... Не одолжишь?
- У самой только на обратный. У меня родственница тут, двоюродная тетка.
- Ты прямо на похороны приехала?
- Я не знала. В поезде прочитала в газете.
- Я тоже. Значит, к нему ехала? Может, песни свои показать?
- К тетке, говорю же. Ну, пожить.
- Надоели мы ему все.
- Наверно. Ну что, поехали мою родственницу искать?
- Почему искать? Адреса не знаешь?
- Приблизительно. Они с матерью поссорились. Знаю, что в поселке Переделкино. Знаю, что улица Тургенева. Найдем.
- В Переделкино писатели живут.
- Она не писатель, она нормальный человек.
Здесь должна быть аннотация. Но ее не будет. Обычно аннотации пишут издательства, беззастенчиво превознося автора, или сам автор, стеснительно и косноязычно намекая на уникальность своего творения. Надоело, дорогие читатели, сами решайте, читать или нет. Без рекламы. Скажу только, что каждый может найти в этой книге что-то свое – свои истории, мысли и фантазии, свои любимые жанры плюс тот жанр, который я придумал и назвал «стослов» – потому что в тексте именно сто слов. Кто не верит, пусть посчитает слова вот здесь, их тоже сто.
Можно сказать, что «Оно» — роман о гермафродите. И вроде так и есть. Но за образом и судьбой человека с неопределенным именем Валько — метафора времени, которым мы все в какой-то степени гермафродитированы. Понятно, что не в физиологическом смысле, а более глубоком. И «Они», и «Мы», и эта книга Слаповского, тоже названная местоимением, — о нас. При этом неожиданная — как всегда. Возможно, следующей будет книга «Она» — о любви. Или «Я» — о себе. А возможно — веселое и лиричное сочинение на сюжеты из повседневной жизни, за которое привычно ухватятся киношники или телевизионщики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Один из знаменитых людей нашего времени высокомерно ляпнул, что мы живем в эпоху «цивилизованной коррупции». Слаповский в своей повести «У нас убивают по вторникам» догадался об этом раньше – о том, что в нашей родной стране воруют, сажают и убивают не как попало, а организованно, упорядоченно, в порядке очереди. Цивилизованно. Но где смерть, там и любовь; об этом – истории, в которых автор рискнул высказаться от лица женщины.
События разворачиваются в вымышленном поселке, который поделен русско-украинской границей на востоке Украины, рядом с зоной боевых действий. Туда приезжает к своему брату странный человек Евгений, который говорит о себе в третьем лице и называет себя гением. Он одновременно и безумен, и мудр. Он растолковывает людям их мысли и поступки. Все растерялись в этом мире, все видят в себе именно то, что увидел Евгений. А он влюбляется в красавицу Светлану, у которой есть жених…Слаповский называет свой метод «ироническим романтизмом», это скорее – трагикомедия в прозе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.