Культурология: конспект лекций - [40]

Шрифт
Интервал

Теория Дюркгейма повлияла на развитие социологии как науки, различных ее разделов, контактов с другими науками. Значительное место принадлежит ей и в философии культуры. Последняя на большом фактическом материале раскрывается Э. Дюркгеймом как продукт развития сложно организованного целого, формирующего в ходе истории необходимые ему ценности и институты, являющиеся условиями становления индивида.

ЛЕКЦИЯ № 19. Историография ментальностей

Оригинальная культурологическая концепция сложилась в рамках исторической школы «Анналов». Представители этой школы – в основном современные французские историки – Л. Февр (1878–1956), М. Блок (1886–1944), Ф. Бродель (1902–1985), Ж. Ле Гофф (р. 1924) и др.

В 1929 г. на Западе разразился жесточайший экономический кризис. Устоявшаяся в веках система ценностей стала пересматриваться. В первые три десятилетия XX в. в результате явной неспособности дать научное объяснение исторического процесса потерпели полный крах многие концепции традиционной историографии, а вместе с ними и доминировавшие в ней школы и направления. Назрела потребность в более широких научных обобщениях, в более углубленных раздумьях о судьбах цивилизации. Выразителями этих потребностей во Франции стали ученые – историки, социологи, географы, экономисты, – которые объединились в сравнительно небольшую группу вокруг созданного М. Блоком и Л. Февром в 1929 г. в Страсбурге журнала «Анналы экономической и социальной истории». Основную задачу исторической науки они видели в создании всеобъемлющей истории – «истории, которая стала бы центром, сердцем общественных наук, средоточием всех наук, изучающих общество с различных точек зрения – социальной, психологической, моральной, религиозной, эстетической и, наконец, с политической, экономической и культурной»[26]. Выступая за обновление истории, М. Блок и Л. Февр доказывали, что к числу исторических фактов относятся не только «события» из сферы политической жизни, но и прежде всего явления и процессы в том числе социально-экономического развития. «Анналы» М. Блока и Л. Февра выступили за разработку «истории масс» в противовес «истории звезд», за историю, видимую не «сверху», а «снизу». В «Анналах» разрабатывалась «география человека», история материальной культуры, историческая антропология, социальная психология.

Олицетворением первого поколения исторической школы «Анналов» были Л. Февр и М. Блок, второго – безусловно, Ф. Бродель и его 3-томное сочинение «Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV–XVIII вв.».

В послевоенный период Ф. Бродель смотрелся как одна из трех вершин французской историографии; две другие – это Э. Лабрус (р. 1895) и П. Ренувен (1893–1974). Но примерно с середины 1950-х гг. к нему надолго перешло единоличное лидерство. С 1956 г. после смерти Л. Февра Ф. Бродель возглавляет журнал, который вскоре приобрел название «Анналы. Экономики. Общества. Цивилизации». С этого же времени в журнале стало все отчетливее проявляться присущее Ф. Броделю видение истории.

В 1970-х гг. произошел заметный поворот в общей ориентации историографического направления, представляемого «Анналами». Новые директора журнала – Э. Ле Руа Ладюри, М. Ферро, Ж. Ле Гофф и др. уже – стали осуществлять коллективное руководство, а Ф. Бродель, хотя формально он продолжал оставаться одним из его директоров, фактически уже покинул свое детище. Все эти перемещения в руководстве журнала – лишь внешние проявления глубоких изменений в общенаучной проблематике, в теоретико-методологической оснащенности и идеологической направленности «Анналов» на третьем, современном этапе их развития.

В научно-исследовательской проблематике отчетливо наблюдается продвижение, как это квалифицируют сами представители третьего поколения «Анналов», «от подвала к чердаку», т. е. от геоистории, от экономической и социальной исторической действительности в сферу духовной жизни общества, к истории ментальностей.

Согласно Л. Февру, чтобы постичь сущность цивилизации и смысл поступков людей, которые к ней принадлежат, необходимо реконструировать присущий этим людям способ восприятия действительности. Надо познакомиться с их мыслительным и эмоциональным инструментарием, т. е. осознать себя в мире с теми возможностями, которые предоставляются данным обществом в распоряжение индивида. Индивидуальное же видение мира, по Л. Февру, есть не более, чем один из вариантов коллективного мировидения.

Если архетипы коллективного бессознательного универсальны для всех эпох истории человечества, то ментальность есть способ мироощущения, связанный с определенной исторической эпохой. Конечно, от самого индивида тоже зависит то, как он этими возможностями распорядится. Но вместе с тем общий характер мировосприятия, стиль жизни и ментальность, присущие данной человеческой общности, не зависят от индивидов и социальных групп. И тем самым культура образует некую невидимую сферу, за пределы которой не в состоянии выйти принадлежащие ей люди. Особое внимание при этом придается изучению традиций и привычек сознания, поскольку ментальности изменяются медленно. История ментальностей – история замедлений в развитии человечества.


Рекомендуем почитать
Трость и свиток: инструментарий средневекового книгописца и его символико-аллегорическая интерпретация

Статья посвящена инструментарию средневекового книгописца и его символико-аллегорической интерпретации в контексте священных текстов и памятников материальной культуры. В работе перечисляется основной инструментарий средневекового каллиграфа и миниатюриста, рассматриваются его исторические, технические и символические характеристики, приводятся оригинальные рецепты очинки пера, а также приготовления чернил и красок из средневековых технологических сборников и трактатов. Восточнохристианская традиция предстает как целостное явление, чьи элементы соотносятся друг с другом посредством множества неразрывных связей и всецело обусловлены вероучением.


Покорение человеком Тихого океана

Питер Беллвуд, известный австралийский археолог, специалист по древней истории Тихоокеанского региона, рассматривает вопросы археологии, истории, материальной культуры народов Юго-Восточной Азии и Океании. Особое внимание в книге уделяется истории заселения и освоения человеком островов Океании. Монография имеет междисциплинарный характер. В своем исследовании автор опирается на новейшие данные археологии, антропологии, этнографии, лингвистики. Peter Bellwood. Man’s conquest of the Pacific.


Жены и возлюбленные французских королей

Король, королевы, фаворитка. Именно в виде такого магического треугольника рассматривает всю элитную историю Франции XV–XVIII веков ученый-историк, выпускник Сорбонны Ги Шоссинан-Ногаре. Перед нами проходят чередой королевы – блистательные, сильные и умные (Луиза Савойская, Анна Бретонская или Анна Австрийская), изощренные в интригах (Екатерина и Мария Медичи или Мария Стюарт), а также слабые и безликие (Шарлотта Савойская, Клод Французская или Мария Лещинская). Каждая из них показана автором ярко и неповторимо.


Из жизни двух городов. Париж и Лондон

Эта книга — рассказ о двух городах, Лондоне и Париже, о культурах двух стран на примерах из жизни их столиц. Интригующее повествование Конлина погружает нас в историю городов, отраженных друг в друге словно в причудливом зеркале. Автор анализирует шесть составляющих городской жизни начала XIX века: улицу, квартиру, ресторан, кладбище, мир развлечений и мир преступности.Париж и Лондон всегда были любовниками-соперниками, но максимальный накал страстей пришелся на период 1750–1914 гг., когда каждый из них претендовал на звание столицы мира.


Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .


Дорожная традиция России. Поверья, обычаи, обряды

В книге исследуются дорожные обычаи и обряды, поверья и обереги, связанные с мифологическими представлениями русских и других народов России, особенности перемещений по дорогам России XVIII – начала XX в. Привлекаются малоизвестные этнографические, фольклорные, исторические, литературно-публицистические и мемуарные источники, которые рассмотрены в историко-бытовом и культурно-антропологическом аспектах.Книга адресована специалистам и студентам гуманитарных факультетов высших учебных заведений и всем, кто интересуется историей повседневности и традиционной культурой народов России.