Культурология и глобальные вызовы современности - [55]
Проблема изоморфизма биолого-генетических и культурно-генетических способов кодирования и передачи наследственной информации. Концептуальное значение имеет убедительно обоснованный Э. С. Маркаряном изоморфизм между кулътурогенетической и биолого-генетической программами передачи наследственной информации. Он исходит из того, что традиция, по его мнению, связана с аккумуляцией и передачей внегенетической информации, предполагая такие формы группового поведения, которые всецело основаны на научении. Оговариваясь, что хотя традиция по своей природе принципиально отлична от генетически передаваемой информации, Э. С. Маркарян все же считает, что понимание её сути предполагает её сравнение с процессом аккумуляции и передачи опыта средствами биолого-генетических механизмов. Это связано с тем, что исследователь рассматривает место и роль традиций в процессах культурогенеза и развития исторических общностей людей во многом как эквивалентные месту и роли генетических программ в процессах эволюции биологических популяций. Основываясь на этом, Маркарян полагает, что есть все основания утверждать, что это функционально и структурно подобные явления. [121] Их подобие как раз и обусловлено действием общих законов самоорганизации, проявлением которых выступают обязательные для любых форм жизни программы деятельности, несущие концентрированный опыт поколений и соответствующие механизмы его отбора и закрепления [122] . Здесь Э. С. Маркарян опирался на разработки акад. П. К. Анохина и других физиологов, согласно которым одна из важнейших особенностей любых живых форм состоит в том, что они благодаря использованию информации как основного средства системной организации оказываются способными к опережающему отражению действительности [123] .
Рассмотренная с этой точки зрения, культурная традиция исторических общностей людей, по убеждению Маркаряна, представляет собой специфическое проявление группового стереотипизированного опережающего отражения: "Принципиально отличаясь от программ биологических популяций своей внегенетической природой, она вместе с тем подобно этим программам выступает в виде обобщенных (генерализированных) моделей вероятности протекания соответствующих процессов. Будучи направлены на приспособление к предвидимьгм в этих моделях условиям будущего, культурные традиции, как и генетические программы биологических популяций, ориентированы на существенно важные для выживания устойчивые, стабильные свойства среды" [124] .
Начиная с середины 1970-х гг., Э. С. Маркарян в своих работах сосредотачивается на изучении общих принципов социокультурной самоорганизации, которые, по его мнению, базируются на ещё более общих, универсальных закономерностях воспроизводственной и эволюционной динамики живых систем [125] . В соответствии с выдвинутой им концепцией, жизненный опыт тотально выражает активность живых систем и предстает как проявление качественно особой жизненной энергии [126] . Он рассматривает эту форму энергии в качестве информационного регулятора активности данных систем, что находит своё выражение в их самоорганизации. Это, по его убеждению, даёт объективное основание квалифицировать этот опыт как субстанцию жизни. Исследователь различает два вида жизненного опыт. Первый, базовый вид, зафиксирован в генах биологических проявлений жизни, поэтому фундаментальный механизм биологической эволюции выражен в биолого-генетических мутациях. Второй его вид основывается на социокультурном опыте, полученном посредством обучения. Начальным его этапом является инновация, продуцируемая индивидом, которая была названа Маркаряном культурной мутацией [127] . Пройдя отбор в тех или иных группах, они стереотипизируются в ней. Тем самым инновации преобразуется в коллективные стереотипы деятельности или, выражаясь иначе, в традиции. Таков механизм трансформации второго вида жизненного опыта.
Именно этот принципиальный момент, функциональное и структурное подобие между культурогенетической и биолого-генетической программами передачи единиц наследственной информации, странным образом нивелируется зарубежными представителями меметики [128] . Вместо выявления несомненного эвристического потенциала отмеченного изоморфизма во многих из их работ происходит, по сути дела, отождествление биолого-генетической и меметической (культурогенетической) линий наследования, что предопределяет биологизаторский редукционизм многих их построений.
Представляется, что применённый Маркаряном динамический принцип к изучению проблемы соотношения традиций и инноваций открывает далеко идущие перспективы в исследовании динамики и ритмики культурогенеза. Основываясь на его подходе и учитывая вклад представителей креативистского понимания культуры (А. И. Арнольдова, Э. А. Баллера, Н. С. Злобина, А. С. Кармина, В. М. Межуева), возможно поставить вопрос о
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В конце XIX века европейское искусство обратило свой взгляд на восток и стало активно интересоваться эстетикой японской гравюры. Одним из первых, кто стал коллекционировать гравюры укиё-э в России, стал Сергей Китаев, военный моряк и художник-любитель. Ему удалось собрать крупнейшую в стране – а одно время считалось, что и в Европе – коллекцию японского искусства. Через несколько лет после Октябрьской революции 1917 года коллекция попала в Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина и никогда полностью не исследовалась и не выставлялась.
Одну из самых ярких метафор формирования современного западного общества предложил классик социологии Норберт Элиас: он писал об «укрощении» дворянства королевским двором – институцией, сформировавшей сложную систему социальной кодификации, включая определенную манеру поведения. Благодаря дрессуре, которой подвергался европейский человек Нового времени, хорошие манеры впоследствии стали восприниматься как нечто естественное. Метафора Элиаса всплывает всякий раз, когда речь заходит о текстах, в которых фиксируются нормативные модели поведения, будь то учебники хороших манер или книги о домоводстве: все они представляют собой попытку укротить обыденную жизнь, унифицировать и систематизировать часто не связанные друг с другом практики.
Академический консенсус гласит, что внедренный в 1930-е годы соцреализм свел на нет те смелые формальные эксперименты, которые отличали советскую авангардную эстетику. Представленный сборник предлагает усложнить, скорректировать или, возможно, даже переписать этот главенствующий нарратив с помощью своего рода археологических изысканий в сферах музыки, кинематографа, театра и литературы. Вместо того чтобы сосредотачиваться на господствующих тенденциях, авторы книги обращаются к работе малоизвестных аутсайдеров, творчество которых умышленно или по воле случая отклонялось от доминантного художественного метода.
Культура русского зарубежья начала XX века – особый феномен, порожденный исключительными историческими обстоятельствами и до сих пор недостаточно изученный. В частности, одна из частей его наследия – киномысль эмиграции – плохо знакома современному читателю из-за труднодоступности многих эмигрантских периодических изданий 1920-х годов. Сборник, составленный известным историком кино Рашитом Янгировым, призван заполнить лакуну и ввести это культурное явление в контекст актуальной гуманитарной науки. В книгу вошли публикации русских кинокритиков, писателей, актеров, философов, музы кантов и художников 1918-1930 годов с размышлениями о специфике киноискусства, его социальной роли и перспективах, о мировом, советском и эмигрантском кино.
Книга рассказывает о знаменитом французском художнике-импрессионисте Огюсте Ренуаре (1841–1919). Она написана современником живописца, близко знавшим его в течение двух десятилетий. Торговец картинами, коллекционер, тонкий ценитель искусства, Амбруаз Воллар (1865–1939) в своих мемуарах о Ренуаре использовал форму записи непосредственных впечатлений от встреч и разговоров с ним. Перед читателем предстает живой образ художника, с его взглядами на искусство, литературу, политику, поражающими своей глубиной, остроумием, а подчас и парадоксальностью. Книга богато иллюстрирована. Рассчитана на широкий круг читателей.
Валькирии… Загадочные существа скандинавской культуры. Мифы викингов о них пытаются возвысить трагедию войны – сделать боль и страдание героическими подвигами. Переплетение реалий земного и загробного мира, древние легенды, сила духа прекрасных воительниц и их личные истории не одно столетие заставляют ученых задуматься о том, кто же такие валькирии и существовали они на самом деле? Опираясь на новейшие исторические, археологические свидетельства и древние захватывающие тексты, автор пытается примирить легенды о чудовищных матерях и ужасающих девах-воительницах с повседневной жизнью этих женщин, показывая их в детские, юные, зрелые годы и на пороге смерти. Джоанна Катрин Фридриксдоттир училась в университетах Рейкьявика и Брайтона, прежде чем получить докторскую степень по средневековой литературе в Оксфордском университете в 2010 году.