Культурология и глобальные вызовы современности - [37]
Всё сказанное можно выразить одной фразой: процесс познания «мира культуры» открыл в нем (создал) принципиально новые объект и предмет: культуру (ее типологические модификации) как систему и ее (их) законы и свойства, постижение которых и стало возможностью. Возможностью (объективно возможной имманентной целью) культурологии. Но для превращения возможности в необходимость понадобилось осознать еще одну важную вещь.
Второе. К этому познавательному рубежу подошла уже умозрительная (донаучная) философия культуры. Подошла (или подлетела?) со своих предельных мировоззренческих высот, когда признала культуру (или ее понятие) интегральным воплощением-выражением основных отличительных особенностей человека. Но на отвлеченно-философском уровне это была хотя и существенная, но лишь пассивная констатация, не доходившая до принципиального существа дела. До этого существа добралась в 20 веке наука, обобщившая и осмыслившая опыт познания культуры в своих принципиальных установках и выводах о сущностной связи культуры и человека, о фундаментальной роли первой для возникновения, сохранения, (воспроизводства) и развития специфики (специфической сущности и существования) второго [42] . Когда конкретная наука о культуре это поняла и выразила в своих мировоззренческих и методологических установках, она из этнологии стала культурной (социальной) антропологией – наукой не просто о каких-то конкретных (исторически ранних) народах (обществах) и их культурах, что, собственно, и было наукой этнологией. Она стала наукой о культурно-исторических основаниях специфики человека (человеческого рода), ее происхождения и эволюции, о самой этой специфике, выявляемой, прежде всего, на материале «ранних» народов (обществ), о безусловно культурной природе и сущности человека и человеческих сообществ. В результате взгляд на культуру как систему дополнился во всех отношениях существенным пониманием ее основополагающей, универсально-фундаментальной социальной и антропной роли. Столь значимой и так понятой в своем значении культурой, к тому же далеко выходящей за пределы ранних обществ, непременно, абсолютно необходимо заниматься специально, целенаправленно и системно-всесторонне. Так окончательно и навсегда, я уверен, культурология – во всей масштабности, всеохватности и обобщенности своего видения культуры и своих познавательных задач – стала социально-научной необходимостью.
Лучше всего и первыми эту необходимость, ее масштабы, горизонты и «обертоны» ощутили и осознали культурные антропологи. Ведь они в собственной исследовательской практике невольно и вольно выходили за пределы своей науки. И в плане «объекта», которым для них – в их культуропознающей устремленности – вскоре стала вся история культуры человечества, все типы обществ и культур (Л. Уайт, А. Крёбер, К. Леви-Стросс, К. Гирц и др.). И в плане «предмета»: задавшись вопросом о связи сущностной специфики человеческого рода и культуры, культурная антропология оказалась в зоне бытийно– и мыслительно-предельных реальностей (онтологических систем: природа, общество, человек, культура), их сущностно-системных отношений и связанных с ними фундаментальных проблем «устройства» сложнейшего природносоциокультурного человеческого мира и деятельностной жизни людей в нем. А через них вышла на обобщенное видение всеобщей сущности, универсальных законов и свойств культуры. При этом культурная антропология, а фактически уже культурология, с одной стороны, обнаружила неизбежное пересечение, диалог-спор с обобщающими теоретическими отраслями науки, также, но по-своему, ответственными за познание «мира человека». Одна из наиболее значимых и близких для культурологии, несомненно, социология, о дискуссионных отношениях с которой уже на стадии становления первой не так давно интересно напомнила статья В. Г. Николаева [43] .
С другой стороны, предельный и сущностный для понимания человека и человеческого мироотношения характер культуры, ее интегральный бытийно-функциональный статус «специфического способа существования, воспроизводства и развития человечества» (как бы последний ни интерпретировался) определили неизбежную и объективную (никем не навязанную!) имманентную
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что такое музей, хорошо известно каждому, но о его происхождении, развитии и, тем более, общественном влиянии осведомлены немногие. Такие темы обычно изучаются специалистами и составляют предмет отдельной науки – музеологии. Однако популярность, разнообразие, постоянный рост числа музеев требуют более глубокого проникновения в эти вопросы в том числе и от зрителей, без сотрудничества с которыми невозможен современный музей. Таков принцип новой музеологии. Способствовать пониманию природы музея, его философии, иными словами, тех общественных идей и отношений, которые формировали и трансформировали его – задача этой книги.
В сборник вошли статьи и интервью, опубликованные в рамках проекта «Музей — как лицо эпохи» в 2017 году, а также статьи по теме проекта, опубликованные в журнале «ЗНАНИЕ — СИЛА» в разные годы, начиная с 1960-х.
Вниманию читателя предлагается первое подробное жизнеописание Марка Алданова – самого популярного писателя русского Зарубежья, видного общественно-политического деятеля эмиграции «первой волны». Беллетристика Алданова – вершина русского историософского романа ХХ века, а его жизнь – редкий пример духовного благородства, принципиальности и свободомыслия. Книга написана на основании большого числа документальных источников, в том числе ранее неизвестных архивных материалов. Помимо сведений, касающихся непосредственно биографии Алданова, в ней обсуждаются основные мировоззренческие представления Алданова-мыслителя, приводятся систематизированные сведения о рецепции образа писателя его современниками.
Японская культура проникла в нашу современность достаточно глубоко, чтобы мы уже не воспринимали доставку суши на ужин как что-то экзотичное. Но вы знали, что японцы изначально не ели суши как основное блюдо, только в качестве закуски? Мы привычно называем Японию Страной восходящего солнца — но в результате чего у неё появилось такое название? И какой путь в целом прошла империя за свою более чем тысячелетнюю историю? Американка Нэнси Сталкер, профессор на историческом факультете Гавайского университета в Маноа, написала не одну книгу о Японии.
Ксения Маркова, специалист по европейскому светскому этикету и автор проекта Etiquette748, представляет свою новую книгу «Этикет, традиции и история романтических отношений». Как и первая книга автора, она состоит из небольших частей, каждая из которых посвящена разным этапам отношений на пути к алтарю. Как правильно оформить приглашения на свадьбу? Какие нюансы учесть при рассадке гостей? Обязательно ли невеста должна быть в белом? Как одеться подружкам? Какие цветы выбирают королевские особы для бракосочетания? Как установить и сохранить хорошие отношения между новыми родственниками? Как выразить уважение гостям? Как, наконец, сделать свадьбу по-королевски красивой? Ксения Маркова подробно описывает правила свадебного этикета и протокола и иллюстрирует их интересными историями из жизни коронованных особ разных эпох.
"Ясным осенним днем двое отдыхавших на лесной поляне увидели человека. Он нес чемодан и сумку. Когда вышел из леса и зашагал в сторону села Кресты, был уже налегке. Двое пошли искать спрятанный клад. Под одним из деревьев заметили кусок полиэтиленовой пленки. Разгребли прошлогодние пожелтевшие листья и рыхлую землю и обнаружили… книги. Много книг.".