Культурный герой. Владимир Путин в современном российском искусстве - [44]

Ему возразил главред „Газеты недели“ Дмитрий Козенко: „Причина Болотной — в политике властей. Ошибка властей в том, что они решили, будто для того, чтобы народ не беспокоился, его достаточно держать в сытости“.

Облдеп и директор ГТРК „Саратов“ Андрей Россошанский вновь попытался завести старую антиамериканистскую пластинку: „Мы проиграли войну в Интернете Госдепу США лишь потому, что большинство чиновников не умеют нормально пользоваться Интернетом. Мы опоздали с введением электронного правительства на годы“.

Редактор „Общественного мнения“ Алексей Колобродов выразил другую точку зрения: „Давайте не заниматься умножением мифов. Не будем говорить о влиянии Госдепа США или интернет-войнах. Во времена Бориса Годунова и Григория Отрепьева никакого Интернета не было. Во времена Александра Сергеевича Пушкина тоже… Вместе с тем сторонник Самозванца говорит в трагедии Пушкина: „Сильны мы мнением народным“. Технология о которой мы говорим, была уже тогда. И никаких Соединенных Штатов еще не было — эта технология принадлежит всем и никому. Только в США более устойчивая политическая система — там никто не строил государство, опираясь на чиновничество. Также как миф о фальсификациях — мне кажется, сейчас Путин как никто другой заинтересован в том, чтобы выборы прошли честно, потому что это ключ к его легитимности. Что будет дальше? Мало кто сомневается в победе Путина. Неважно, первый это буде тур или второй. Власть выбрала, мне кажется, курс на либерализацию для выпуска пара. Будут много говорить о самоочищении власти — искать новых Ходорковских. При этом новая предложенная Путиным система перераспределения налоговых доходов может означать курс на завоевание регионов“».

Он-лайн версия журнала «Общественное мнение», 02.2012 г.

Однако, рассуждая о Владимире Путине как историческом типе, следовало бы в тех же категориях попытаться диагностировать его оппонентов, тем более что аналогия с Борисом Годуновым весьма к тому располагает.

Нынешней оппозиции (в виде так называемых «рассерженных образованных горожан») принято заливисто льстить, сквозь зубы делает это и Владимир Путин, особо подчеркивая, что своим появлением российский средний класс (и авангард его — РОГ) обязан ему. Это действительно во многом так, но генезис — штука амбивалентная. И с помощью тех же исторических параллелей стоило бы оценить не только достоинства, но и пороки, которыми наградил забунтовавших детишек состоятельный родитель. День непослушания способен выявить их особенно рельефно, если вести речь не о лозунгах протестных толп, но мотивации их вождей. Пригласим в эксперты такого признанного авторитета, как академик Александр Панченко, который первым описал психологию русского самозванчества.

«Тирания не только разорила страну, она ее развратила. Ставка на худших, воплотившаяся в опричнине, удалила от власти порядочных людей, а худших делала еще хуже. (При вступлении в „сатанинский полк“ было обязательным клятвенное отречение от родителей, то есть прямое нарушение пятой заповеди). Ложь стала поведенческим принципом тех, кто хотел „выбиться в люди“, и это выразилось в самозванстве. (…) В Смуту одновременно подвизалось до десятка самозванцев. Никто не верил, что все они подлинные царевичи. В лучшем случае верили одному, а от всех других открещивались. Самозванство интересно с социальной точки зрения (низы пришли к мысли о соперничестве с властью, но в этой же монархической оболочке).

(…) Самозванство — незаконнорожденное дитя опричнины, хотя их, если не ошибаюсь, никто не сопоставлял и не связывал. Для тех и других становится недействительным отречение от дьявола, которое совершается в таинствах крещения и миропомазания. (…) Будучи добровольными отщепенцами, они знают, что надежды на спасение души у них нет. Им остается одно — „погулять“, покуда живы, и они гуляют, разрешают себя от уз нравственных правил, дают волю страстям и порокам. (…) Самозванцы в большинстве своем были людьми одаренными. В нравственно здоровом обществе они, быть может, совершили бы нечто дельное и доброе. Но большая ложь и тирания Грозного, его религия силы надорвали русскую душу».

Тут, пожалуй, параллели с иллюстрациями излишни. Главная претензия Бориса Немцова к Владимиру Путину, кажется, в том и состоит, что Борис Ефимович был первым публично объявленным наследником «царя Бориса». А Путин не пойми откуда взялся. То есть понятно откуда — и это хуже всего. Немцов продолжает себя таковым полагать (капризно-покровительственная и одновременно хамская интонация царственного отпрыска по отношению к прочим боярам оппозиции), вынужден вступать в двусмысленные отношения с заокеанской Литвой и отечественной охранкой. И живи оба четыре века назад, их заочный спор предсказуем: кто «законный», а кто «законнейший», кто «природный», а кто «многомятежным хотеньем»… Да оно и сейчас почти таково.

Если бы Владимир Мирзоев вдруг задумал снять сиквел своего «Бориса Годунова» о Смутном времени в той же стилистике, материалы нынешних сливов, подглядок и прослушек из жизни оппозиции легли бы в ткань такого кино ненавязчиво и адекватно. Впрочем, протестный народ, похоже, все понимает про своих вождей — и тут снова точен диагноз академика Панченко.