Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила - [88]

. Его наиболее отчаянный поступок заключался в охране более чем трехсот азиатских пленных на протяжении всей ночи. «После того как узрел Его Величество великое множество добычи, обратили их в военнопленных. Были выкопаны два вала вокруг них. Вот зажгли там огонь. Его Величество караулил их до утра, [причем] его секира находилась на его правом боку. Был он один, никого не было с ним, ибо войска его были далеко в пути, слышали они [только] призыв фараона»[230]. Это была излишняя, почти показная бравада, о которой рассказывали очень много, чтобы показать тщетность попыток победы над таким воином. Аменхотепа при этом можно было вдохновить на подвиги. Что и произошло сразу же после того, как бог Амон явился фараону во сне, «чтобы придать силу сыну своему» и быть «стражем членов его, дабы защитить этого властелина»[231]. После такого явления фараон, вероятно, чувствовал, что он обязан продемонстрировать свою силу и неуязвимость. И это ему удалось.

Мы потратили значительное количество времени, описывая отвагу фараонов этого периода. Это был сознательный шаг: мы хотели показать, как впоследствии ослабла держава, когда стало легче нанять другого человека, чтобы он трудился и рисковал собственной жизнью. Вначале развитие империи зависело от самих египтян, а для этого им нужны были все ресурсы страны, в том числе энергия, которую олицетворял собой фараон. Имели место и более поздние примеры персональной отваги – храбрость, проявленная Рамсесом II при попадании в засаду во время битвы при Кадеше, однако это единичные случаи, причем цари демонстрировали свои достижения нарочито пышно, притом что они могли положиться на опытных воинов и наемников. Поэтому увлечение спортом гармонично вписывается в этот период, пока Египет наслаждался плодами расширения своих границ.

Прежде чем оставить подвиги Аменхотепа II, мы должны упомянуть пленников, которых он привел в Египет. На седьмом году его правления среди пленных было 270 женщин, «наложниц правителей всех чужеземных стран… вместе с их украшениями из серебра и золота, которые они носили»[232]. Иностранные женщины в египетском гареме важны для описания международных контактов, процветавших в то время. На девятом году правления фараон привел не менее чем 90 тысяч пленных, включая 127 азиатских правителей. Мы можем подсчитать, что бедуинов было около 15 тысяч, жителей Сиро-Палестинского региона примерно 36 тысяч, а аперу приблизительно 3600. Последние представляют для нас особый интерес, так как само их название соотносится со словом «иудей», хотя эта группа людей не могла произойти от детей Израиля. Термин, возможно, применялся к кочевым народам из региона Трансиордании. Общее число пленных показывает, что большое количество иноземных рабов трудилось на благо египтян, а также что рост империи требовал, чтобы солдаты добывали рабов.

В результате развития международных контактов частью египетского двора стали иноземцы. Позднее некоторые древние правила наследования трона ушли в прошлое. Раньше царевич, рожденный от второстепенной жены, должен был взять в жены царевну, прямую наследницу трона, чтобы иметь права на трон. В таком положении оказался Тутмос III, поэтому он чувствовал, что обязан укрепить свои позиции посредством женитьбы по меньшей мере на трех царевнах, претендовавших на трон. Таким образом, его сын имел полное право на престол. Однако его внук, Тутмос IV, также был рожден от второстепенной жены, но не испытал на себе давление старых традиций, так как уже прошло два поколения с момента создания Египетской державы. Напротив, он женился на дочери Артатамы, царя Митанни, и она стала матерью будущего царя Египта Аменхотепа III. Последний, наполовину митанниец, точно не являлся наследником по прямой линии. Но его не беспокоила чистота царской крови. Он сделал своей великой супругой египтянку незнатного происхождения, девушку Тию, родители которой не носили никаких титулов. Это был резкий ход, но правителя Египта нельзя было критиковать, и его не касались правила. Тия была энергичной женщиной с характером, благодаря чему она стала великой царицей. Однако этот процесс разбавления царской крови демонстрирует, как быстро рушились древние каноны и традиции, игнорировались священные предписания. Отныне Египет и его царь не были изолированы от остального мира.

Брак между Тутмосом IV и митаннийской царевной свидетельствовал об окончании враждебных отношений между Египтом и этой страной. Они образовали союз против новой угрозы – хеттов Анатолии. Интересы хеттов угрожали как Митанни, так и Египту, поэтому они должны были помириться, уладить свои споры на севере Сирии, дабы объединиться, чтобы выступить против нового соперника. Этот союз существовал до тех пор, пока хатти не завоевали Митанни во времена амарнского переворота. Но до этого было устроено еще два царских брака. Об одном из них мы знаем благодаря надписям на скарабеях Аменхотепа III: «Год 10 правления Аменехета и великой супруги Тии, отца которой зовут Юйя, а мать – Туйя. Чудеса приведены величеству его: Гилухепа, дочь правителя Митанни, Шуттарны, и начальник ее гарема, 317 женщин». В этом сообщении о браке заметно, что дочь незнатных людей, Тия, одержала победу над дочерьми правителей. Иноземные царевны не представляли угрозы для ее позиции главной жены.