Культ солнца у древних славян - [20]

. Календарь из Слатино ценен тем, что показывает процесс перехода энсолитического населения Европы от счисления времени по Лупе к его счислению но Солнцу.

Глава 3 СОЛЯРНАЯ СИМВОЛИКА В НАРОДНОМ БЫТУ

Солнце и небесный брак

Как было подробно показано в исследовании о Свароге, с ним было связано представление о браке Неба и Земли, ставшем архетипом для всех последующих браков. Связь с браком отчетливо прослеживается и у его сына, бога Солнца. Выше мы уже видели, что идея союза мужчины и женщины ради порождения ими наиболее здорового и крепкого потомства была приурочена к купальским игрищам, знаменовавшим собой летнее солнцестояние. Однако с солнцем оказывается связано и представление об астральном браке дневного и ночного небесных светил, оказывающихся в данном мифопоэтическом контексте уже женихом и невестой. Следует при этом отмстить то немаловажное обстоятельство, что в рамках данной пары пол солнца и луны может меняться и каждое светило может быть соотнесено как с мужским, так и с женским началом. В русском фольклоре встречаются поговорки, представляющие солнце то мужчиной, то женщиной. С одной стороны, поговорка «Без солнышка не пробыть, без милого не прожить» явно соотносит его с женихом. О его мужской сущности говорит и вторая пословица «Солнце — отец, вода — мать урожая». В плане интересующего нас астрального брака чрезвычайно ценна приводимая А. Н. Афанасьевым русская народная пословица, указывающая на соотнесенность дневного светила с женихом: «Солнце — князь, луна — княгиня»^{102}. С другой стороны, не менее многочисленны примеры, когда солнце соотносится с материнским началом: «При солнышке тепло, при матери добро»; «Солнце — родная матушка, месяц — родной батюшка, звезды — родные сестрицы» — или сопоставляется с красной девицей: «Солнышко-ведрышко красной девицей по синему небу ходит, а все на землю глаз наводит». Этой неопределенности соответствуют и русские колядки, в которых дневному светилу соответствует женское начало:

На дворе у него да три терема:

Во первом терему да светел месяц,

Во втором терему красно солнышко,

Во третьем терему часты звезды;

Что светел месяц, то Устинов дом,

Что красно солнце, то Улита его,

Что часты звезды, малы детушки^{103}.

Как показывает практика, подобное отождествление повторяется достаточно часто:

Светел месяц — Петр, сударь,

Свет Иванович;

Красно солнце — Анна Кириловна;

Частые звезды — то дети их^{104}.

Аналогичную картину мы видим и в украинской колядке:

Що на небі місяць — то наш господарь.

Що на небі зірки — то его дітки,

Що на небі сонце — то его жінка^{105}.

Однако в другом варианте русской песни солнцу уподобляется уже не жена, а муж:

Что в первом терему красно солнце,

Красно солнце, то хозяин в дому,

Что в другом терему светел месяц,

Светел месяц, то хозяйка в дому,

Что во третьем терему часты звезды,

Часты звезды, то малы детушки;

Хозяин в дому, как Адам на раю…^{106}

Отмстим на будущее эту соотнесенность между собой дневного светила, мужа-домохозяина и первого человека по библейской традиции, а пока посмотрим, что даст нам фольклор третьего восточнославянского народа. Исследовавший его М. В. Довнар-Запольский в свое время писал по поводу этой вариативности пола дневного светила: «Солнце в славянской поэзии является то мужским, то женским началом. Великороссы называют его царь, князь, болгарские песни — женихом, хорваты представляют солнце статным воином. Но женский облик солнца обычнее: великорусские песни называют его красной девицей, сербы представляют его с длинными волосами, а чехи знают о солнце-матери. Не менее обычно представление о солнце и месяце как супружеской паре. В белорусской народной поэзии, особенно свадебной, мы находим очень значительные остатки почитания месяца и солнца, причем первый — неизменно мужское начало, второе — женское»^{107}. Свое утверждение фольклорист проиллюстрировал следующими примерами: «Сопоставление невесты с солнцем мы встречаем в сравнениях, вроде следующих:

1) Ишло мило солнышко коло лесу,

Роняло искорья по закустьсцу,

Ишла, ишла Машечка коло столика и т. д.

2) На дворе сонейко заходзиць,

Кацяринка Марцинка приводзиць.

3) Отчини, матынька, ваконца,

Вязу тебе невесту, як сонца.

<…>

Другие песни прямо говорят о женитьбе месяца и солнышка: месяц — жених, солнышко — невеста:

Божа раданька перелятела

Через тую рыдельку (изба) Лукашкину.

Веселая рыдалька Лукашкина,

А у кути месяц — Лукашечки,

А на палу рыдельки теплое совнушко,

Теплое совнушко — Прасковіечка.

Приведем еще одну песню из Смоленской губернии:

Из-за моря синяго,

Из-за леса цемнаго,

Из-за поля чистаго

Выхадзиу ясмсн месяц,

По заутрень ранешенька

Выходило красно солнышко,

Ясмсн месяц — то Иванушка,

Красно сонце — то Аленушка»^{108}.

Очевидно, что этот небесный брак послужил прообразом о образцом и для обычных человеческих браков. В связи с этим следует вспомнить, что славянский перевод «Хроники» Иоанна Малалы отнес установление института брака к эпохе правления бога-кузнеца Сварога, а рассказ о каре за его нарушение поместил в повестововании о правлении его сына Дажьбога.

Крест как языческий солярный символ

Стоит отметить, что комплекс представлений об астральном браке двух важнейших светил встречается нам уже в искусстве Древней Руси. На двух привесках мы видим сочетание креста и полумесяца. Попятно, что последний символ обозначал собой ночное светило. Что касается значения креста, то исследовавший этот вопрос на археологическом материале В. П. Даркевич отмечает: «Крест — древний магический символ, существовавший задолго до христианства у самых различных народов. Первоначально форма креста имитировала древнейшее орудие для добывания огня, поэтому он стал универсальной религиозной эмблемой огня, а затем солнца как огня небесного. Как и огонь, солнце умирает и возрождается в процессе движения по небу. Крест как эмблема солнечного божества становится языческим очистительным символом воскресения и бессмертия задолго до христианства»