Кульминация страсти - [23]

– Может, лучше вместо этого использовать коляску?

Бродерик явно нервничал, но Гленна прекрасно помнила, что вчера ночью у него нормально все получалось.

– Она осталась без матери, так что ей требуется как можно больше человеческого контакта.

– Я мог бы вести собаку, – быстро сказал Бродерик, но Гленна не купилась.

– Ты что, боишься детей?

– Нет, я боюсь этой штуки. – Он аккуратно взял рюкзачок для младенца и с опаской покрутил его в руках, как будто он мог броситься на него и укусить.

– Ну это просто как обычный туристический рюкзак, только спереди, – сказала Гленна. Она усадила Флору в рюкзачок и закрепила его на Бродерике, стараясь не прикасаться к нему без лишней нужды. – Ну вот, теперь ты готов к прогулке.

Она пропустила его вперед. В конце концов, это место принадлежит его семье, и он все тут знает. Кота бежал рядом с ними, и Гленна наслаждалась чистотой и нетронутым пейзажем. Поблизости нет ни единого строения и ни единого человека – идеально.

Они шли по направлению к горе, и нетронутый снег скрипел под их ботинками. Флора издавала какие-то довольные звуки, и Бродерик, кажется, почти перестал волноваться.

– Как ты думаешь, если бы наши семьи не были конкурентами, а, например, жили бы в одном районе, какие между нами были бы отношения?

– Какая интересная идея, – хмыкнул Бродерик. – Как представлю, что мы все вместе ходим на вечеринки!

– Ладно, дурацкая мысль. – Гленна поморщилась от ветра.

– Да нет, не такая уж и дурацкая, – возразил Бродерик. – Мне кажется, мы могли бы строить снежные замки и устраивать сражения.

– Мальчики против девочек, – добавила Гленна.

– Девочки бы всегда выигрывали. Особенно если бы Бреанна участвовала.

– Ты никогда раньше ее не упоминал.

Гленна хорошо понимала, что означает пережить серьезную потерю.

– Наверное, это неправильно, – задумчиво сказал Бродерик. – Она достойна того, чтобы о ней вспоминать.

Гленна слышала в его голосе боль и нерешительность. Готова ли она выразить ему свою поддержку? Это явно было то, в чем он нуждается.

– Если хочешь, расскажи мне о ней что-нибудь.

В детстве бабушка Гленны часто рассказывала ей истории о людях, которые уже ушли из жизни. Так она сохраняла частицу их присутствия, и это облегчало боль от потери. Возможно, Бродерику это тоже поможет.

– Она была очень решительной и чертовски хорошим лидером.

– Наоми тоже решительная.

Бродерик фыркнул:

– Наоми – бунтарка. Бреанна была более сосредоточенной, она всегда стремилась вперед. Я всегда старался ей подражать.

– Наверное, тебе тяжело было ее потерять. Тем более одновременно с матерью.

Гленна вдруг поняла, что именно смущает ее в его предложении. Бродерик думает, что отношения могут быть легкими, но это не так. Даже если вы не планируете прожить вместе остаток дней, вступая в отношения, ты должен понимать, что их завершение принесет тебе боль.

– Не только мне. Наша семья очень изменилась после их гибели. – Бродерик посмотрел на Гленну. – Я очень сочувствую твоей потере тоже. Наверное, ждать результатов анализов должно быть мучительно.

– Ты хочешь спросить, верю ли я в то, что Флора – ребенок Грега?

– Зачем мне спрашивать? – Бродерик отвел глаза. – Результаты теста все прояснят.

Но Гленну не удовлетворил его уклончивый ответ.

– Но ты ведь хочешь знать, считаю ли я, что мой муж мог мне изменить.

– Я не имею права об этом спрашивать. Но мне это небезразлично. – Бродерик посмотрел на нее.

Гленна глубоко вздохнула, ощущая морозный свежий лесной запах.

– Я скажу тебе кое-что, о чем почти никто не знает. Он уже изменял мне три года назад. Мы много говорили об этом с психологом. Нам удалось это преодолеть и склеить наш брак, хотя это и было непросто.

– Черт, мне так жаль это слышать, – проговорил Бродерик.

– Он умер, вот чего по-настоящему жаль. – Гленна помолчала. – Тогда я сказала, что, если он снова мне изменит, пути назад не будет. Поэтому… если он и впрямь это сделал, он ни за что бы в этом не признался. Но все равно, если Флора – его дочь, я не хочу от нее отказываться. Это так запутанно… Я бы ушла от него, если бы узнала о ней, пока он был жив, но сейчас, когда его нет, она кажется мне последней связующей ниточкой. У меня так и не получилось выносить ребенка из-за эндометриоза. – Гленна прерывисто вздохнула. Бродерик протянул руку и погладил ее по волосам. Гленна на мгновение замерла, а потом отодвинулась: – Я не хочу жалости. Мне нужны только ответы. А ты? Что ты будешь делать, если окажешься ее биологическим отцом?

Бродерик посмотрел на Флору, которая опять спала, и улыбнулся.

– Буду им. Ее уже один раз бросили, этого хватит, ты не находишь?

– В любом случае у нее теперь есть огромная шумная семья.

– Это уж точно. Кстати, у тебя хорошо получается с ней обращаться.

Гленна улыбнулась.

– Я люблю детей. Всегда хотела, чтобы у меня был ребенок.

– Она все еще может стать твоим ребенком, вне зависимости от теста.

Вот, опять он гнет свою линию.

– Давай не будем сейчас это обсуждать.

Бродерик остановился и снова коснулся ее лица. Она посмотрела ему в глаза и непроизвольно подалась навстречу этому мягкому взгляду, и их губы почти встретились…

Кота с громким лаем прыгнул на нее, желая, чтобы с ним поиграли, и почти сбил ее с ног. Но парадоксальным образом Гленна была ему за это благодарна.